Ссылка на текст жалобы (.docx)

«ТРУНОВ, ÁЙВАР И ПАРТНЕРЫ»
КОЛЛЕГИЯ АДВОКАТОВ города Москвы
125080, Москва, Волоколамское шоссе дом 15/22
Tel / fax (499) 158-85-81 tel. 158-65-66
E-mail: info@trunov.com Web-site: www.trunov.com

В Судебную коллегию по гражданским делам Челябинского областного суда
 
Подается через Центральный районный суд г. Челябинска
 
454091, Челябинск, ул. Коммуны, д. 87
 
Истец - Заместитель Генерального прокурора Российской Федерации в интересах Российской Федерации
Адрес: 125993, г. Москва, ул. Большая
 
Ответчики –
Ю.М.В.
и другие
Третьи лица:
ООО «Мишкинский продукт»
Межрайонная ИФНС России №28 по Челябинская области
Управление Федеральной налоговой службы России по Челябинской области
Федеральная служба судебных приставов

Дело № 2–1128/2025 (2-7627/2024)

Решением Центрального районного суда г. Челябинска от 23 января 2025 г. по делу -1128/2025 иск заместителя Генерального прокурора Российской Федерации, действующего в интересах Российской Федерации, к ответчикам о взыскании в пользу государства денежных средств, об обращении взыскания на долю в уставном капитале ООО удовлетворен. С ответчиков взыскано солидарно в пользу Российской Федерации ХХХ руб.
Обращены в доход Российской Федерации 100 % долей в уставном капитале ООО.
 
Ответчики с решением суда не согласны, считают его не соответствующим требованиям закона, не обоснованным, постановленным с нарушением норм гражданского и гражданско-процессуального законодательства, существенно нарушающим права и законные интересы ответчиков и подлежащим отмене.
 
1.                   Решение Центрального районного суда г. Челябинска по делу №2–3407/2014 не подпадает под признаки ст. 61 ГПК РФ и не могло использоваться как преюдиция в прядке ст. 61 ГПК РФ.
 
Суд не имел законных оснований для использования в качестве преюдициального решения суда от 08.05.2024 г. ни в отношении ответчиков, которые ранее участвовали в рассмотрении гражданского дела №2-3407/2024, ни в отношении «новых» лиц, привлеченных в качестве ответчиков по гражданскому делу №2-1128/2025 по следующим основаниям.
 
В оспариваемом решении суд ссылается на ранее состоявшееся решение Центрального районного суда г. Челябинска от 08.05.2024 по делу № 2-3407/2024 в отношении ответчиков и к другим юридическим лицам (всего 13 физических и 34 юридических лица ) и рассматривает это решение, по правилам ч. 2 статьи 61 ГПК РФ.
 
В отношении остальных ответчиков суд указанное решение, как устанавливающее обстоятельства, не подлежащие оспариванию, не применяет.
 
Данный вывод суда не основан на законе, является ошибочным и подлежит оспариванию.
Согласно статье 61 части 2 ГПК РФ, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением суда по гражданскому делу, обязательны для суда при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица. Обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица. Однако лица, не участвовавшие в предыдущем деле, не связаны этими обстоятельствами и могут оспаривать их при рассмотрении нового дела с их участием.
 
На стр. 8–9 суд ссылается на ранее вынесенного решения Центрального районного суда г. Екатеринбурга от 08 мая 2024 года и цитирует ч. 2 ст. 61 ГПК РФ, согласно которой обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному гражданскому делу, обязательны для суда.
 
По данному гражданскому делу №2-1128/2025 кроме ранее участвовавших в гражданском деле №2-3407/2024 лиц, Заместитель Генерального прокурора в качестве новых участников привлекает: пять новых ответчиков.
Исходя из ч. 4 ст. 13, ч. 2 ст. 61, ч. 2 ст. 209 ГПК РФ, лица, ранее не участвовавшие в деле, по которому судом общей юрисдикции вынесено соответствующее судебное постановление, вправе при рассмотрении другого гражданского дела с их участием оспаривать обстоятельства, установленные этими судебными актами. В указанном случае суд выносит решение на основе исследованных в судебном заседании доказательств.
Часть 2 ст. 209 ГПК РФ устанавливает, что после вступления в законную силу решения суда стороны, другие лица, участвующие в деле, их правопреемники не могут вновь заявлять в суде те же исковые требования, на том же основании, а также оспаривать в другом гражданском процессе установленные судом факты и правоотношения.
Суд сделал вывод, что, вопреки доводам представителей ответчиков для ранее участвовавших ответчиков, а также для истца, являвшихся участниками процесса по делу № 2-3407/2024, состоявшиеся по нему судебные акты имеют преюдициальное значение.
 
2. Лица, не участвовавшие в предыдущем деле, не связаны преюдициальными фактами, установленными в этом деле. При рассмотрении нового гражданского дела с их участием они вправе оспаривать обстоятельства, установленные ранее вынесенными судебными актами.
В таких случаях суд обязан исследовать и оценивать представленные доказательства заново, не полагаясь исключительно на выводы предыдущего судебного решения.​ Это положение подтверждается судебной практикой.
Например, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 апреля 2010 г. № 10/22 указано, что обстоятельства, установленные при рассмотрении дела по иску о праве на имущество, не имеют обязательного характера для лиц, не участвовавших в деле. Суд учитывает обстоятельства ранее рассмотренного дела, если суд придет к иным выводам, он должен указать соответствующие мотивы. Постановление Пленума ВС РФ от 19 декабря 2003 г. № 23: ВС РФ разъяснил, что обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением суда по гражданскому делу, обязательны для суда при рассмотрении другого дела с участием тех же лиц. Однако если в новом деле участвуют лица, не участвовавшие в предыдущем деле, такие обстоятельства не имеют для них обязательного характера и подлежат доказыванию на общих основаниях. Определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 17 января 2012 г. № 5-В11-153: ВС РФ указал, что обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением суда по гражданскому делу, не имеют преюдициального значения для лиц, не участвовавших в этом деле. Такие лица вправе оспаривать эти обстоятельства при рассмотрении дела с их участием.
 
3. Примененная в настоящем деле правовая конструкция, нарушает права и законные интересы лиц, не участвовавших в ранее рассмотренных делах, по которым принято решение, однако судьба которых напрямую зависит от ранее вынесенных решений. Какой бы способ защиты они ни избрали, решение, вступившее в законную силу в любом случае, будет иметь и для них преюдициальное значение.
Частичной или сборной преюдиции в российском законодательстве не существует.
 
4. Суд не мог ссылаться решение по гражданскому делу №2–3407/2024, в котором участвовали другие лица. ГПК РФ не позволяет частично брать установленные обстоятельства из других дел, где ответчики частично совпадают, тем более исковые требования исков отличались.
По делу №2-1128/2025 исковые требования заявлены о взыскании в пользу государства денежных средств (дивидендов), об обращении взыскания на долю в уставном капитале предприятия которого не было в первом иске. По гражданскому делу №2–3407/2024 об обращении в доход РФ имущества ответчиков в виде долей в уставных капиталах и акций 14 коммерческих организаций, которых не было во 2 иске.
Судом создана ситуация, при которой обстоятельства, установленные решением Центрального районного суда г. Челябинска от 08.05.2024 и определением Челябинского областного суда от 30.07.2024, являются преюдициальными, в связи с чем ни один из новых участников не вправе их оспаривать, поскольку, в любом случае, суд сослался на ранее состоявшиеся решения.
Закон не допускает выборочную обязательность для отдельных ответчиков.
Суд не учел, что если состав лиц, участвовавших в арбитражном и гражданском процессе, различен, то решение суда не может являться для суда общей юрисдикции преюдициальным (Определение Верховного Суда РФ от 13.09.2016 N 33-КГ16-14) - ранее заявленные исковые требования и их основания являются разными).
При таких обстоятельствах судья В.М.Н. не мог ссылаться на решение Центрального районного суда г. Челябинска от 08.05.2024 и апелляционное определение Челябинского областного суда от 30.07.2024. Был обязан самостоятельно исследовать все доказательства по делу и дать им надлежащую правовую оценку, соответствующую принципам относимости, допустимости, достоверности и достаточности в их совокупности и приводит в решении суда основания такой оценки.
В данном деле суд отступил от требований закона и принял по делу решение, не соответствующее требованиям закона.
 
5. При вынесении решения судья не учел следующие обстоятельства, которые подлежали самостоятельной оценке.
 
Согласно тезисам, изложенным судом на стр. 1 обжалуемого решения, «основанием для иска послужили выявленные прокуратурой факты приобретения ответчиками вышеуказанного имущества в результате нарушения запретов и ограничений, предусмотренных законодательством о противодействии коррупции».
«Согласно доводам прокурора, занятие обозначенных должностей требовало от Ю. и Б. отказа от осуществления предпринимательской деятельности, участия в управлении хозяйствующими субъектами, получения от них вознаграждения».
 
Суд посчитал, что у прокурора имелись законные основания для обращения с исковым заявлением без выполнения обязательных, самостоятельных процедур, предшествующих обращению с иском.
Данное обстоятельство не соответствует действующему законодательству в отношении должностных лиц, занимавших и занимающих государственные должности.
 
Так, согласно пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ в отношении бывших депутатов ГД ФС РФ существует специальная процедура в порядке ФЗ-230 "О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности». Иммунитет депутатов ГД РФ не позволяла Прокуратуре РФ самостоятельно до поступления соответствующих материалов из Комиссии Государственной Думы ФС РФ, проводить проверку (расследование) и выявление фактов приобретения имущества.
Решение, как это указано в его тексте, было принято в порядке пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ.
Порядок применения подп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ регулируется ФЗ от 03.12.2012 г. № 230-ФЗ «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам», поскольку ст. 235 ГК РФ определяет исключительно санкцию за нарушение ФЗ от 03.12.2012 г. № 230-ФЗ. В свою очередь, ФЗ от 03.12.2012 г. № 230-ФЗ определяет положения о порядке обращения прокуратуры с иском об изъятии имущества в доход государства, что подтверждается Постановлением Конституционного Суда РФ от 29.11.2016 г. № 26-П, согласно которому, обращение имущества лиц, занимающих государственные должности их супругов и несовершеннолетних детей предусмотрено ФЗ №230-ФЗ «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам».
Данные положения отражены в пояснительной записке к законопроекту, которым в ГК РФ был внесен пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК (номер законопроекта - № 47266-6) , указано, что проект федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» подготовлен в развитие положений проекта федерального закона «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам». Аналогичное указание содержится в официальном отзыве Правительства РФ на законопроект № 2.12-17/281 от 12.04.2012 г., согласно которому «Законопроект подготовлен в развитие положений проекта федерального закона № 47244-6 "О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам".
Постановление Конституционного Суда РФ от 29.11.2016 г. № 26-П, указывает, что принудительное изъятие имущества в доход государства допускается исходя исключительно из презумпции незаконности доходов при условии установления незаконных доходов в соответствии с установленной системой контроля за доходами и расходами государственных служащих.
У прокурора отсутствовали законные основания для обращения с иском к Ю. и Б.
Нормативный механизм антикоррупционного контроля (пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ и ст. 17 Закона № 230-ФЗ «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» (далее – ФЗ № 230-ФЗ), относится к особым правовым мерам.
Основанием для обращения в суд являются материалы письменной проверки, проведенной соответствующим статусу должностного лица, уполномоченным органом.
Перечень должностных лиц, в отношении которых осуществляется контроль за расходами, а также порядок осуществления механизма обращения в доход РФ имущества, в отношении которого не представлено сведений, подтверждающих его приобретение на законные доходы, определяется ФЗ от 3 декабря 2012 г. № 230-ФЗ и Приказом Генеральной прокуратуры РФ от 10 октября 2022 г. №581 «Об осуществлении прокурорского надзора и реализации прокурорами иных полномочий в сфере противодействия коррупции» и иными подзаконными актами.
Ю. и Б. в разное время занимали различные государственные должности.
В частности, Ю занимал должности ХХХ.
Исходя из смысла судебного решения проверка генеральной прокуратуры и обращение в доход РФ имущества, охватывают период с 1999 г по 5.10.2016 т.е. и в те периоды, когда еще не существовало законодательное регламентирование ни проверок ни обращение в доход РФ имущества.
Для действующих депутатов Государственной Думы Федерального Собрания РФ порядок осуществления контроля на период вменяемых событий регламентировался ФЗ 08.05.1994 № 3-ФЗ «О статусе сенатора РФ и статусе депутата Государственной Думы РФ», Указом Президента РФ от 18 мая 2009 г. №558 «О представлении гражданами, претендующими на замещение государственных должностей Российской Федерации, и лицами, замещающими государственные должности Российской Федерации, сведений о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера»Постановлением Государственной Думы Федерального Собрания РФ «О Комиссии ГД по вопросам контроля за достоверностью сведений о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, представляемых депутатами ГД.
Проверку достоверности сведений проводила Президентская комиссия по вопросам противодействия коррупции. Она была учреждена Указом Президента РФ от 19 мая 2008 года № 815 "О мерах по противодействию коррупции". Этот указ определил основные направления деятельности по борьбе с коррупцией и создал комиссию по вопросам противодействия коррупции.
До 2010 года в период действия Указа Президента РФ от 19 мая 2008 года № 815, механизм отчетности депутатов Государственной Думы Российской Федерации о своих доходах, имуществе и обязательствах имущественного характера был менее строгим и менее детализированным по сравнению с современными требованиями.
Первая Комиссия Государственной Думы Российской Федерации по вопросам контроля за достоверностью сведений о доходах, имуществе и обязательствах имущественного характера была создана Постановлением Государственной Думы от 18 июня 2010 года № 3110–5 ГД.
До 2010 г. процедура проверки заключалась в ежегодном представлении декларации о доходах, имуществе и обязательствах имущественного характера в налоговый орган, что было регламентировано в ст. 8 ФЗ «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» №3-ФЗ от 8 мая 1994 года. В декларациях указываются доходы за отчетный период, недвижимость, транспортные средства, банковские счета и другие активы. После первичной проверки и выявления несоответствий или подозрений в недостоверности представленных сведений, комиссия инициировала дополнительное расследование. В случае обнаружения нарушений информация передается в правоохранительные органы для дальнейшего расследования и принятия мер. Основой для деятельности комиссии являлся Указ Президента РФ от 19 мая 2008 года № 815 "О мерах по противодействию коррупции" и Федеральный закон от 25 декабря 2008 года № 273-ФЗ "О противодействии коррупции".
С 2010 г. решение о проведении контроля в отношении депутатов Государственной Думы ФС РФ принимается Председателем ГД РФ. Комиссия по контролю за расходами, проводит проверку в срок, не превышающий 90 дней со дня принятия решения о ее проведении на открытом заседании Комиссии.
Комиссия ГД РФ, созданная в действующем на период осуществления депутатом Государственной Думы полномочий, созыве является единственным органом, который вправе принимать решение о проведении проверки, проводить проверку в отношении депутата ГД ФС РФ, а при выявлении в ходе проверки обстоятельств, свидетельствующих о несоблюдении депутатом ограничений и запретов, установленных законодательством РФ, или о несоответствии расходов депутата и (или) расходов его супруги (супруга) и несовершеннолетних детей их общему доходу, либо при выявлении признаков преступления, административного или иного правонарушения, направлять материал соответствующей проверки Председателю ГД для вынесения на рассмотрение ГД РФ и принятия решения о применении мер реагирования в отношении депутата и направления результатов проверки Генеральному прокурору РФ.
По результатам проверки Комиссия принимает решение о наличии основания для досрочного прекращения полномочий депутата Государственной Думы и информирует об этом Председателя Государственной Думы.
Только после получения результатов проверки и решения Комиссии Генеральный прокурор РФ или подчиненные ему прокуроры в течение четырех месяцев со дня получения материалов, предусмотренных ч. 3 ст. 16 ФЗ №230-ФЗ, рассматривают их в пределах своей компетенции, установленной ФЗ "О прокуратуре РФ", после чего в порядке, предусмотренном законодательством о гражданском судопроизводстве, могут обратится в суд с заявлением об обращении имущества в доход РФ.
Обращению в суд предшествует получение Генеральным прокуратором РФ или подчиненным ему прокурорам материалов, предусмотренных ч. 3 ст. 16 ФЗ-230-ФЗ.
Что касается должности Главы города, которую занимал Ю., контроль за доходами регламентировался ФЗ № 79-ФЗ "О государственной гражданской службе РФ", Федеральный закон № 273-ФЗ "О противодействии коррупции", Указом Президента РФ № 560 от 18 мая 2009 года "О мерах по противодействию коррупции" и осуществлялся Управлением Президента Российской Федерации по вопросам противодействия коррупции. В отношении Губернатора проверка осуществляется Управлением Президента РФ по вопросам государственной службы, кадров и противодействия коррупции, по решению Руководителя Администрации Президента РФ, Заместителя Председателя Правительства РФ - Руководителя Аппарата Правительства РФ или должностного лица Администрации Президента РФ, специально уполномоченного Руководителем Администрации Президента РФ. Проверка осуществляется в срок, не превышающий 60 дней со дня принятия решения о ее проведении. Срок проверки может быть продлен до 90 дней лицом, принявшим решение о ее проведении.
При проведении проверки, в том числе и на стадии контрольно-надзорных мероприятий Генеральной прокуратуры, контролируемое лицо наделено определенным объемом прав, несоблюдение которых свидетельствует о незаконности проведения проверки.
Единственным основанием решения об осуществлении контроля Генеральной прокуратурой РФ за расходами лица, замещавшего (занимавшего) одну из должностей, указанных в п. 1 ч. 1 ст. 2 ФЗ-230-ФЗ, а также за расходами его супруги (супруга) и несовершеннолетних детей (в том числе должности главы муниципального образования (Мэра), депутата законодательного органа государственной власти субъекта РФ, высшего должностного лица субъекта РФ, лица, занимавшего государственную должность РФ в Государственной Думе ФС РФ) является получение органами прокуратуры материалов проверки, проведенной соответствующим органом, предусмотренных ч. 6 ст. 16 ФЗ № 230-ФЗ (ч. 1.1 ст. 4 ФЗ № 230-ФЗ; ч. 14 ст.8.2 ФЗ № 273-ФЗ).
Право прокуратуры осуществлять дополнительный контроль над расходами должностных лиц в России было установлено с принятием Федерального закона от 3 декабря 2012 года № 230-ФЗ "О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам". Этот закон вступил в силу с 1 января 2013 года. С этого момента прокуратура получила полномочия проверять соответствие расходов должностных лиц их доходам.
Как установлено в ходе судебного заседания, таких документов проверок, ни в отношении Ю., ни в отношении Б. не поступало, что свидетельствует, во-первых, о незаконности и необоснованности проведения проверки органами прокуратуры т.к. самостоятельных полномочий о начале и проведении проверки в силу положений ФЗ № 230-ФЗ Генеральная прокуратура не располагает, во-вторых, в деле отсутствуют материалы проверки, проведенной ГП РФ. К материалам дела приложен набор документов из различных источников, однако какого-либо документа (заключения) о результатах проверки и выявленных нарушений прокуратурой не представлено.
Контроль за расходами лица, замещавшего (занимавшего) одну из должностей, указанных в п. 1 ч. 1 ст. 2 ФЗ №230-ФЗ, его супруги (супруга) и несовершеннолетних детей осуществляется в течение шести месяцев со дня освобождения данного лица от замещаемой (занимаемой) должности или его увольнения в отношении каждой сделки по приобретению земельного участка, другого объекта недвижимости, транспортного средства, ценных бумаг (долей участия, паев в уставных (складочных) капиталах организаций), цифровых финансовых активов, цифровой валюты, совершенной в период замещения (занятия) данным лицом указанной должности, если общая сумма таких сделок превышает общий доход данного лица и его супруги (супруга) за три последних года, предшествующих году совершения сделок.
Проверок в отношении Ю. и Б., ни в период исполнения ими своих полномочий, ни по истечении более 6 мес. после сложения полномочий и освобождения от занимаемой должности, инициировано не было и они не проводились соответственно, в органы прокуратуры материалы проверки не направлялись, что свидетельствует об отсутствии у Генерального прокуратура и подчиненных ему прокуроров полномочий и оснований для обращения в суд с иском об обращении имущества в доход государства к Ю., Б. и другим лицам, заявленным в качестве ответчиков.
Надзорные мероприятия Генеральной прокуратуры РФ регулируются Федеральным законом от 17.01.1992 N 2202–1 (ред. от 25.12.2023) "О прокуратуре Российской Федерации", (организационно-распорядительными документами, регламентирующими поводы и основания, порядок их проведения и оформления результатов (Приказ Генпрокуратуры России от 31.08.2023 N 581 "Об организации прокурорского надзора").
Согласно ч. 2 ст. 21 ФЗ №2202–1, при осуществлении надзора за исполнением законов органы прокуратуры не подменяют иные государственные органы. Проверка исполнения законов проводится на основании поступившей в органы прокуратуры информации о фактах нарушения законов, требующих принятия мер прокурором в случае, если эти сведения нельзя подтвердить или опровергнуть без проведения указанной проверки.
Решение о проведении проверки принимается прокурором или его заместителем и доводится до сведения руководителя или иного уполномоченного представителя проверяемого органа (организации) не позднее дня начала проверки. В решении о проведении проверки в обязательном порядке указываются цели, основания и предмет проверки.
В материалах дела отсутствует решение Генерального прокурора или его заместителя о проведении прокурорской проверки, что свидетельствует об отсутствии у Заместителя Генерального прокурора законного повода и оснований для обращения в суд в заявленным иском.
Законодательство РФ не дает Прокуратуре неограниченное право проверять всех, без ограничения лиц.
Специальная процедура в отношении государственного служащего предусмотрена в связи законодательным иммунитетом, предусматривающим неприкосновенность государственных должностных лиц, где "должностное лицо - это субъект, исполняющий государственный или общественный долг", которая распространяется на ответчиков Б. и Ю.Конституция РФ закрепляет неприкосновенность (парламентский иммунитет) депутатов Государственной Думы (ст. 98).
Обращение Заместителя Генерального прокурора РФ в суд с иском является незаконным.
 
6. Изъятие имущества законность приобретения, которого не подтверждена ответчиком, не образует факт коррупционного правонарушения, а является нормативным механизмом антикоррупционного контроля, особой правовой мерой, не уголовно-правовой санкцией, а специальной мерой частной превенции, исходящей из презумпции незаконности таких доходов, особой мерой государственного принуждения в связи с предполагаемым совершением служащим неправомерного деяния (КС РФ от 29.11.2016 г. № 26-П).
 
Для подтверждения неправомерного деяния и изъятия имущества в доход государства по иску прокурора с применением к такому имуществу антикоррупционного законодательства, требуется установить, что такое имущество имеется, что имущество принадлежит государственному служащему, что такое лицо нарушало Федеральный закон №230-ФЗ, что нарушение данного закона привело к приобретению, преумножению и приращиванию имущества и, что своими действиями должностное лицо активно способствовало этому. Кроме того, это лицо, владея имущество, его не декларировало, чем нарушало ФЗ №230-ФЗ и ФЗ №3-ФЗ.
 
Подп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ предусматривает, что принудительное прекращение права собственности возможно в отношении не любого имущества, а только того имущества, в отношении которого не представлены в соответствии с законодательством РФ о противодействии коррупции доказательства его приобретения на законные доходы.
Вывод суда о том, что, несмотря на приведенную норму права, изъятию в доход государства подлежит, как все имущество, так и доходы, полученные от использования данного имущества (стр. 44 Решения), не соответствует приведенной норме права и является ошибочным.
И в Постановлении Конституционного Суда РФ от 29.11.2016 N 26-П, и в Конвенции ООН против коррупции от 31.10.2003 (ст. 31 пункт 5), указано, что «если такие доходы от преступлений были приобщены к имуществу, приобретенному из законных источников, то конфискации подлежит та часть имущества, которая соответствует оцененной стоимости приобщенных доходов».
 
При обращении в суд именно на прокуратуре лежала обязанность предоставить сведения о наличии у Ю. и Б. разницы между законными доходами и принадлежащим им имуществом, а также установить доходы, приобщенные к имуществу, приобретенному законным путем.
 
Таких сведений Истцом не представлено и в материалах дела не содержится, а ссылка суда на имеющиеся в материалах дела доказательства, является голословной и необоснованной, т.к доказательства, на которых строится решение суда, во-первых, не подтверждают сделанные судом выводы, во-вторых, не могли быть положены в основу обжалуемого решения без их проверки и оценки по правилам Главы 6 ГПК РФ, поскольку в данном случае отсутствует признак преюдиции.
 
Основания и процедура применения последствий, предусмотренных ст. 235 ГК РФ установлены Федеральным законом от 03.12.2012 № 230-ФЗ «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам», что подтверждается п. 5.2. Постановления Конституционного Суда РФ от 29.11.2016 г. № 26-П, который устанавливает, что принудительное изъятие имущества в доход государства допускается исходя из презумпции незаконности доходов, на которые было приобретено перечисленное в ч. 1 ст. 4 и ст. 17 ФЗ "О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам" имущество (имущество, стоимость которого превышает общий доход государственного (муниципального) служащего и его супруги (супруга) за три года, предшествующих отчетному периоду, что выявлено в раках соответствующей системы контроля за доходами и расходами государственных служащих).
 
Как следует из абз. 9 Обзора судебной практики по делам по заявлениям прокуроров об обращении в доход РФ имущества, в отношении которого не представлены в соответствии с законодательством о противодействии коррупции доказательства его приобретения на законные доходы (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 30.06.2017) для обращения имущества в доход государства прокурор обязан представить доказательства принадлежности изымаемого имущества Ю. М.В. или Б.у В.В. как лицам, занимающим государственные должности, приобретение имущества в отчетном периоде, доказательства, подтверждающие стоимость имущества и факт превышения его стоимости совокупному доходу ответчиков за три последних года, предшествовавших отчетному периоду.
Ю. еще в 2003 г. продал все принадлежащие ему доли и акции. При этом должность главы Челябинска он занял только 22.04.2005 г.
В то же время имевшийся у него ранее статус депутата Государственной Думы РФ, как и аналогичный статус Б., не исключал владение долями и акциями.
Как указал Конституционный Суд РФ в Постановлении от 27.12.2012 № 34-П Федеральный закон «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы РФ», само по себе владение акциями (долями участия в уставном капитале), обусловливающее право принимать участие в работе общего собрания хозяйственного общества, не может рассматриваться как обстоятельство, нарушающее требования Федерального закона "О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации". Федеральный закон допускает для парламентариев возможность владеть приносящими доход ценными бумагами, акциями (долями участия в уставном капитале организации) и не требует их обязательного отчуждения (абз. 2 п. 4.3). При этом конфликта интересов в ходе судебного заседания доказано не было и Истцом таких доказательств не представлено.
 
6. В оспариваемом решении суд указал, что Ю. и Б. для создания ложной видимости соблюдения антикоррупционных норм первоначально переоформили принадлежащие им активы на своих родственников.
 
Данное утверждение является оспариваемым т.к. первоначально, при приобретении акций предприятий, ни Ю., ни Б. не занимали государственные или иные должности, не позволяющие им владеть, пользоваться и распоряжаться имуществом коммерческих предприятий.
 
7. Утверждения суда о том, что, используя властные полномочия и административный ресурс, Ю. и Б. расширяли свой бизнес путем включения в него новых предприятий и их реорганизации, обеспечили предоставление аффилированным с ними компаниям преференций при оформлении земельных участков и разрешительной документации для строительства; в результате ими совместно создана группа взаимосвязанных организаций по производству муки, макаронных и мучных изделий (далее - компании группы «М» (стр. 2 Решения). Данные утверждения являются голословными и не подтверждаются исследованными судом доказательствами, не имеют отношения к существу иска в порядке 235 ГК РФ - «изъятие имущества, приобретение на законные средства которого не подтверждено ответчиком». Во властно распорядительные функции депутатов ГД РФ не входит возможность влиять на производство макаронных изделий, муки и хлебобулочной продукции.
Во-первых, суд в своем решении не проанализировал и не привел доказательств, подтверждающих совершение Ю. и/или Б. действий, совершенных в пользу аффилированных лиц.
Во-вторых, выделение земельного участка, которое вменяется в вину Ю., как коррупционное правонарушение, как видно из материалов дела (но не описано в решении суда), носило общий для всех без исключения организаций характер с соблюдением процедуры выделения, подготовки распорядительных документов, которые Ю. не принимались, не утверждались и не подписывались. Выделением земельных участков и разрешениями на строительство занимается специальная комиссия, к деятельности которой претензий не предъявлялось.
Каких-либо доказательств, что земельный участок был передан без соответствующих процедур или путем коррупционного правонарушения в материалах дела не имеется и судом не установлено. Данное заявление носит надуманный характер для искусственного создания видимости совершения Ю. и Б. коррупционного правонарушения.
 
8. Суд утверждает, что формирование и дальнейшее преобразование компаний группы «М» были сопряжены с нарушением Ю. и Б. законодательных запретов и ограничений, использованием своего статуса и полномочий вопреки публичным интересам в корыстных целях.
При этом никаких конкретных данных и сведений, которые бы могли быть использованы судом в качестве доказательств не приведено, истцом не представлено, и в решении суда не фигурируют, а те доказательства, которые суд использует в качестве обоснования, законности предъявления иска не подтверждают сделанные судом выводы, опровергаются собранными по делу доказательствами, в том числе и доказательствами, приобщенными к материалам гражданского дела №2-3407/2024.
 
В исковом заявлении прокурор заявляет, что активы компаний группы «М» сформированы посредством нарушения антикоррупционных ограничений и запретов, доходы от их деятельности, полученные ответчиками, прокурор считает незаконным обогащением.
Важно, законодательство не содержит такого термина, как «незаконное обогащение». Глава 60 ГК РФ устанавливает обязательства вследствие неосновательного обогащения, которое предусматривает иной гражданско-правовой порядок разрешения споров о неосновательном обогащении, который в настоящем деле не применялся.
Таким образом, вывод суда о наличии признаком неосновательного обогащения не соответствует закону.
 
9. На стр. 12 оспариваемого решения суд указывает, что анализируя в совокупности материалы дела, обстоятельства, установленные решением Центрального районного суда г. Челябинска от 08.05.2024 и определением Челябинского областного суда от 30.07.2024, он находит доказанным факты приобретения Ю. и Б. акций и долей в уставных капиталах компаний группы «М» в результате коррупционных злоупотреблений, выразившихся в фактическом владении акциями, долями коммерческих организаций, а также в фактическом участии в управлении коммерческими организациями с целью получения прибыли.
При этом судом не приводится конкретных фактические данные, когда, в какой период, какого из 34 предприятий, каких коррупционных злоупотреблений. Выводы суда носят гипотетический неподтвержденный характер. Ни в решении от 08 мая 2024, ни в обжалуемом решении суды не сформулировали, а Истец не привел неопровержимых доказательств, свидетельствующих о вменяемых Ю. и Б. и иным лицам, привлеченным в качестве ответчиков, коррупционных правонарушений.
 
Напомним, что решение суда должно отвечать требованиям мотивированности.
Мотивированность означает, что суд должен подробно объяснить, почему он пришел к тем или иным выводам, и какие правовые нормы и факты легли в основу решения.
Конституционный Суд РФ подчеркивает, что мотивированность решения связана с правом на справедливое судебное разбирательство и правом на защиту (статья 46 Конституции РФ).
Верховный Суд РФ указывает, что отсутствие мотивировки по ключевым вопросам дела является нарушением процессуального закона и может привести к отмене решения (например, Определение ВС РФ от 15.07.2021 по делу № 18-КГ21-77).
 
Данные обстоятельства нарушают права ответчиков на надлежащую правовую защиту, поскольку, ни в решении №2–3407/2024, ни в настоящем решении, вопреки Постановлению Пленума ВС РФ «О судебном решении» не приводится конкретных данных и обстоятельств, которые ответчики могли бы оспаривать.
 
10. Суд не учел доказательств, свидетельствующих, что Ю. и Б. фактическими владельцами предприятий не являлись.
 
Суд утверждает, что приобщенные к делу доказательства прямо указывают на то, что родственники Ю. и Б., а также И. своими правами акционеров и участников обществ не пользовались, выступая только номинальными держателями капитала.
Данный тезис суда не соответствует действительности и не подтверждается доказательствами, представленными в материалах дела. Напротив, суду представлен целый ряд многочисленных доказательств, свидетельствующих об обратном.
 
В ходе судебного заседания к материалам настоящего гражданского дела были приобщены новые доказательства, которые не были предметом исследования судом по делу №2–3407/2024: многочисленные публикации в различных СМИ, свидетельствующие о руководящей и активной роли Ю. в управлении компаниями группы «М», владении акциями и долями в Обществах.
Несмотря на их приобщение к материалам дела, суд не дал данным обстоятельствам надлежащей правовой оценки, проигнорировав их вовсе.
 
12. В исковом заявлении прокурор ссылался на решение суда по делу №2–3407/2024, в котором, как и в тексте иска, истец заявляет о состоянии здоровья ЮН и ЮВ, которое, по суждению истца, не позволяло им владеть, пользоваться, распоряжаться активами компаний, а также руководить ими.
Стороной ответчиков Суду были представлены заключения судебно-медицинских экспертиз, согласно которым, и ЮН и ЮВ в силу состояния здоровья могли заниматься вышеуказанной деятельностью.
Суд также не дал никакой правовой оценки данным обстоятельствам, проигнорировав их несмотря на то, что они были предметом рассмотрения и оценки в гражданском деле №2–4307/2024. Приобщаем к настоящему делу судебно-медицинские исследования в отношении ЮН и ЮВ.
 
13. Суд необоснованно критически отнесся к протоколам опросов П., А., М., В., Е., К., М., указав, что они являлись действующими работниками АО «М», т.е. на момент опроса находились в прямой служебной зависимости от организаций-ответчиков и руководителей организаций по делу № 2-3407/2024, что опрос проводился в рабочее время по адресам осуществления деятельности указанного юридического лица: Челябинская область, Сосновский район, производственная площадка Рощино. Кроме того, суд указал, что опрос Ш. проводился также по данному адресу несмотря на то, что она уволилась из АО «М» еще в 2016 г. и проживает на удаленном от предприятия расстоянии, в другом населенном пункте (в г. Челябинске).
Суд критически отнесся к данным письменным доказательствам, со ссылкой на то, что ни судом, ни органами предварительного расследования указанные лица об уголовной ответственности по ст., ст. 307–308 УК РФ не предупреждались, а ходатайств о допросе указанных лиц в качестве свидетелей в ходе рассмотрения дела ответчиками не заявлялось.
 
Вывод суда не основан на законе и фактических обстоятельствах, надуман и сформулирован исключительно с целью дискредитировать показания лиц, проработавших в АО «М» значительный период времени и осведомленных о фактических обстоятельствах по вопросам, кто являлся действительным владельцем компаний, кто осуществлял управленческие функции, и кто вкладывал в развитие компаний финансовые средства.
Из показаний всех указанных лиц именно ЮВ. и ЮН. являлись действительными владельцами с момента приобретения Обществ и их создания. ЮВ. являлся Председателем Совета директоров и осуществлял непосредственное руководство Обществами.
Суд также не учел, что до настоящего времени (переход компаний в собственность государства) опрошенные адвокатами лица продолжают работать в компаниях группы «М», а их заинтересованность в даче заведомо ложных сведений ничем не подтверждена и их показания не опровергнуты достоверными и достаточными доказательствами.
 
14. Также критически суд отнесся и к письменным показаниям ответчика и видео записи ЮВ., данными в присутствии нотариуса и удостоверенными надлежащим должностным лицом.
По мнению суда, и показания опрошенных лиц, и видео показания ЮВ, являются голословными и не подкреплены иными доказательствами по делу, а также не опровергают выводы суда о номинальном владении ЮВ. активами компаний группы «М».
Более того, суд вновь ссылается на установленные решением Центрального районного суда г. Челябинска от 08.05.2024 и определением Челябинского областного суда от 30.07.2024 г., обстоятельства, которые являются преюдициальными, в связи с чем он не вправе их оспаривать.
Данное утверждение суда сделано на неправильном толковании норм процессуального права.
Опросы сотрудников АО «М» и видео показания ответчика ЮВ. получены в установленном законом порядке. В ходе судебного рассмотрения гражданского дела №2–3407/2024 судья Лисицын отказался исследовать видеозапись показаний ответчика ЮВ. Вывод о заинтересованности опрошенных лиц является голословным и надуманным, и ничем не подтвержден.
 
Более того, принимая во внимание, что суд ссылается на показания БА., данные в ходе предварительного следствия в 2014-2017 гг., следует обратить внимание, что показания даны в качестве подозреваемого и обвиняемого, что свидетельствует об отсутствии предупреждения последнего об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний по ст. 306-307 УК РФ.
БА. был допрошен по обстоятельствам, не имеющим отношения к рассматриваемому иску и его показания, ни прямо, ни косвенно не подтверждают обстоятельства, изложенные судом в решении о том, что Ю. и Б. являлись фактическими владельцами группы компаний «М», принимали участие в управлении компаниями и получали прибыль от деятельности компаний.
Обстоятельства расследования уголовного дела № 5400146 по ч. 6 ст. 290 УК РФ о получении Ю. и Б. взяток от БА. и О. не относятся к предмету настоящего иска. Устанавливаемые в рамках расследуемого уголовного дела обстоятельства не имеют никакого отношения к компаниям, входящим в группу «М».
Как следует из уголовного дела, материалы из которого частично были представлены в настоящее гражданское дело, прокуратура выборочно ссылалась на удобные именно для нее протоколы допросов.
В действительности, протоколы допросов лиц, на которые ссылается суд в своем решении, носят крайне противоречивый характер.
Так, М. был допрошен в качестве обвиняемого. М. не был предупрежден об уголовной ответственности за заведомо ложный донос, дачу заведомо ложных показаний или за отказ от дачи показаний по ст. 306–307 УК РФ.
25.04.2019 г. М. от ранее данных им заведомо ложных показаний в отношении Ю. отказался, сославшись на то, что, будучи в СИЗО ФСБ по Челябинской области на него оказывалось давление с целью оговора Ю. в совершении им противоправных деяний (нотариально заверенная копия заявления М. прилагается. Находится в материалах уголовного дела. Прокурором в материалы гражданского дела не представлялось.
 
К материалам дела приложены показания БА., который был допрошен в СИЗО-7 22.10.2014 г. в качестве обвиняемого по уголовному делу.
В своих показаниях БА. сообщал, что встречался с Б. «на тот момент Б. не занимал никаких государственных должностей, а был руководителем управляющей компании «М», где учредителем был отец губернатора».
На л.д… имеются заявление БА. и протокол очной ставки между БА.и БМ. Ни в одном из этих процессуальных документов не имеется никаких сведений о Ю. или Б., как о владельцах группы компаний «М».
В томе … на л.д. … находится протокол допроса БА. в качестве свидетеля. В тексте протокола также нет никаких показаний, что Ю. или Б. являлись фактическими владельцами компаний.
 
Таким образом, в материалах гражданского дела имеются противоречивые показания лиц, на которые суд сослался в обжалуемом решении. Кроме того, то данные показания не свидетельствуют о том, что Ю. или Б. были фактическими владелицами группы компаний «М», они носят противоречивый характер, не согласуются между собой, не были проверены в соответствии с процессуальным законодательством в ходе состязательного судебного процесса и не подтверждены вступившим в законную силу приговором суда.
 
При таких обстоятельствах, показания свидетелей, приобщенные к материалам дела и приведенные в решении суда не могут являться относимыми, допустимыми и достаточными для доказывания по гражданскому делу в силу ч. 4 ст. 61 ГПК РФ, согласно которого «только вступившие в законную силу приговор суда по уголовному делу, иные постановления суда по этому делу, обязательны для суда, рассматривающего гражданско-правовое дело. Исследование и оценка в порядке гражданского судопроизводства фактов и доказательств, из уголовных дел, по которым производство не окончено, недопустима и противоречит ст. 118 КС РФ.
Противоречивые показания подобранные односторонне истцом необходимо проверить путем сопоставления их с другими доказательствами, подтверждающими или опровергающими проверяемое доказательство «Постановление Конституционного Суда РФ от 19.06.2023 № 33-П», противоречивые показания Башаева и Москалюка и других, данные на стадии следствия не оценивались с точки зрения относимости, допустимости, достоверности.
 
15. Иные доказательства, полученные из материалов уголовного дела.
 
В решении суда дан анализ показаний свидетелей, допрошенных в рамках уголовного дела № 5400146.
Согласно решению суда «Доказывая участие БМ. в разработанной Ю. и Б. схеме извлечения и распределения прибыли от деятельности компаний группы «М», прокурор сослался на приобщенные к делу копии материалов уголовного дела № … по ч. 6 ст. 290 УК РФ по факту получения Ю... и Б... взяток от БА. и О.» (стр. 27).
 
Показания КА.
Суд приводит показания КА., данные им в ходе предварительного следствия 28 сентября 2017 года (9 лет назад) в рамках расследования уголовного дела №… (см. протокол допроса т. … л.д. …).
Показания т.н. свидетеля КА. не могли быть использованы в качестве доказательства по настоящему делу в силу следующих обстоятельств.
- КА., согласно его показаниям, свидетельствует о неприязненности отношений между ним и Ю.
- Свидетель сообщает, что с 2000 г. Ю. начал заниматься политикой, а Б. стал решать все его деловые и финансовые вопросы. Т.е. из его показаний следует, что Ю. отошел от деятельности компаний.
- Показания свидетеля, данные в ходе предварительного следствия подлежать проверке судом в судебном заседании. Не исключено, что свидетель может отказаться от ранее данных им показаний. Если свидетель не может объяснить, откуда он знает информацию, его показания должны быть исключены из доказательной базы.
- В своих показаниях свидетель КА. выражает свое личное мнение и не приводит каких-либо достоверных сведений, подтверждающих его слова.
- Каких-либо достоверных доказательств тому, что БМ. являлась доверенным лицом Ю. в материалах дела не представлено и свидетель КА. не указал откуда ему стали известны указанные сведения. То, что БМ. являлась тещей Б. не свидетельствует о доверительности отношений между Ю. и БМ.
 
Показания свидетеля МС.
- Свидетель МС. допрошен 04.07.2017 (более 7 лет назад).
- Приведенные в решении показания не свидетельствуют о нарушении Ю. и Б. антикоррупционного законодательства и не подтверждают, что Ю. и Б., будучи государственными служащими продолжали заниматься предпринимательской деятельностью и получать от нее доходы, скрывая данные обстоятельства от контролирующих органов.
- Свидетель сообщает обстоятельства в предположительной форме, полученных из непроверенных источников и настаивает, что это его личное суждение. Каких-либо конкретных доказательств не приводит, и они ему неизвестны.
 
Показания БА.
- Из текста решения следует, что суд учитывает показания БА., данные им в 2014 - 2017 гг. в качестве подозреваемого, обвиняемого и свидетеля в ходе производства по вышеуказанному уголовному делу.
- Допрошенный в качестве подозреваемого и обвиняемого, БА. не предупреждался об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний и заведомо ложный донос (ст. 306-307 УПК РФ).
- БА. ссылается на встречи в рабочем кабинете БМ.
Однако, доказательств, что БА. посещал рабочий кабинет БМ., ни в материалах настоящего гражданского дела, ни в материалах уголовного дела, не имеется.
- По уголовному делу была проведена фонографическая судебная экспертиза (постановление о назначении экспертизы от 04.07.2017 г. - прилагается).
- Показания БА. не были проверены в ходе судебного заседания, ни по уголовному, ни по гражданскому делу.
- По уголовному делу № ХХХ по ч. 6 ст. ХХХ УК РФ по факту получения Ю. и Б. взяток от БА. и О. не имеется приговора, вступившего в законную силу.
- В настоящее время в отношении БА. и О. возбуждено уголовное дело по ч. 6 ст. ХХХ УК РФ по обстоятельствам, которые вменены в вину Ю. и Б. Расследование по уголовному делу не закончено.
- Из материалов уголовного дела № ХХХ следует, что БА. и О. длительный период времени, еще со времен Губернатора С. занимались хищениями государственных средств при строительстве дорог. Они привлекались к уголовной ответственности. После дачи показаний (ложных) в отношении Ю. и Б. уголовное дело в их отношении было прекращено. После оговора Ю. и Б. оба скрылись от органов предварительного следствия, выехав за пределы РФ.
- При таких обстоятельствах, суд не мог ссылаться на показания БА., как достоверные и допустимые и должен был критически отнестись к ним в силу вышеперечисленных обстоятельств.
 
Использование этих материалов в качестве доказательств не соответствует требованиям относимости и допустимости, установленным ст. 59 ГПК РФ, по следующим причинам:
- Данные свидетельские показания были получены в 2017 году в рамках уголовного дела, но в рамках судебного процесса их достоверность не проверялась.
- Расследование уголовного дела не завершено, отсутствует вступивший в законную силу приговор суда.
- Уголовное дело в отношении Б. приостановлено на стадии предварительного слушания постановлением Тверского районного суда г. Москвы.
- Уголовное дело в отношении БМ. находится в производстве Тверского районного суда г. Москвы и находится на стадии оглашения обвинительного заключения.
- Показания перечисленных свидетелей не содержат информации (сведения) о конкретных фактах, имеющих доказательственное значение для настоящего гражданского дела, что свидетельствует о незаконности и необоснованности их использования в качестве доказательств.
- Показания свидетелей носят предположительный характер, не содержащий источника осведомленности и не подтверждены в ходе состязательного судебного процесса, в котором, не только следователь (не всегда беспристрастный), но и стороны имеют законное право задавать вопросы свидетеля для установления фактических обстоятельств.
 
Суд необоснованно отказал стороне Ответчикам в удовлетворении ходатайства о вызове указанных свидетелей и допросе для проверки их показаний в ходе состязательного судебного процесса.
Оспаривание круга физических лиц, привлеченных к гражданско-правовой ответственности.
 
16. Как следует из текста решения суда «Из обозначенного нормативного регулирования следует, что круг физических и юридических лиц, который может быть привлечен к ответственности за совершение коррупции, не определяется в системе действующего законодательства Российской Федерации каким-либо перечнем, а напрямую зависит от факта совершения или участия в совершении тем или иным физическим либо юридическим лицом коррупционного правонарушения.
Не содержится таких ограничений и в положениях пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ, где прямо предусмотрена возможность обращения в федеральную собственность имущества, в отношении которого в соответствии с законодательством о противодействии коррупции не представлено сведений, подтверждающих его приобретение на законные доходы. При
Не содержится таких ограничений и в положениях пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ, где прямо предусмотрена возможность обращения в федеральную собственность имущества, в этом ограничение по лицам, виду и перечню взыскиваемого имущества, названная норма права не предусматривает.
 
В пояснительной записке к законопроекту, которым в ГК РФ был внесен 2 ст. 235 ГК (номер законопроекта - № 47266-6), указано, что проект федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в связи с принятием ФЗ №230 «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам..» подготовлен в развитие положений проекта федерального этого закона». Аналогичное указание содержится в официальном отзыве Правительства РФ на законопроект № 2.12-17/281 от 12.04.2012 г., согласно которому «Законопроект подготовлен в развитие положений проекта федерального закона № 47244–6 ФЗ №230 "О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам". В свою очередь, ФЗ от 03.12.2012 г. № 230-ФЗ определяет круг ответчиков по искам в порядке ч.2 ст.235 ГК, это лица занимающие(вшие) государственные должности их супругов и несовершеннолетних детей.
 
Подпункт. «д» п.1 ч.1 ст.2 ФЗ №230-ФЗ, ст17 ФЗ №230-ФЗ приводит перечень имущества подлежащего «обращению в доход РФ земельных участков, других объектов недвижимости, транспортных средств, ценных бумаг (долей участия, паев в уставных (складочных) капиталах организаций), цифровых финансовых активов, цифровой валюты»).
Таким образом решение суда постановлено с нарушением норм материального права и подлежит отмене.
 
 
17. Привлечение ответчиков к солидарной ответственности
 
Ю. оспаривает привлечение ответчиков – физических лиц к солидарной ответственности.
Обосновывая решение о применении солидарной ответственности, суд сослался обязанность в силу договора или в силу закона, в частности при неделимости предмета обязательства. К другим случаям наступления такого вида обязательства законом отнесено совместное причинение вреда (п. 1 ст. 1080 ГК РФ) (стр. 32 решения).
По общему правилу солидарная ответственность возникает, если такая обязанность или требования предусмотрены договором или законом. В гражданском иске в порядке ст. 235 ГК «Обращение в доход РФ имущества, в отношении которого не представлены доказательства его приобретения на законные доходы» солидарная ответственность не предусмотрена.
Сторонами не было заключено какого-либо договора о применении к договорным правоотношениям солидарной ответственности. Между истцом и ответчиками вообще не заключалось никаких договоров.
 
18. Ссылка суда на ст. 1080 ГК РФ незаконна и необоснованна.
Статья 1080 ГК РФ устанавливает правила ответственности за совместно причиненный вред. Лица, совместно причинившие вред, отвечают перед потерпевшим солидарно (абз. 1).
Изучение материалов дела и текста искового заявления Заместителя Генерального прокурора свидетельствует, как об отсутствии вреда, причиненного совместно, так и потерпевшего, которому данный вред мог быть причинен.
При таких обстоятельствах применение солидарной ответственности не допустимо.
 
На стр. 32 решения суда приводится анализ межотраслевого взаимодействия прямо, по мнению суда, указанного в Федеральном законе № 273-ФЗ, где в ст. 13 определено, что за совершение коррупционного правонарушения лица несут уголовную, административную, гражданско-правовую и дисциплинарную ответственность. Эту же взаимосвязь двух отраслей законодательства обеспечивают положения пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ.
Искажение законоположений привело к существенным нарушениям норм материального права, а как следствие, вынесение незаконного судебного акта.
Суд неверно толкует ст. 13 Закона № 273-ФЗ. Безусловно, за совершение коррупционного правонарушения лица могут быть привлечены к уголовной, административной, гражданско-правовой и дисциплинарной ответственности, но не допустима подмена и взаимосвязь одного вида судопроизводства другим (Определение Конституционного Суда РФ от 21.07.2022 № 2069-О).
 
Статья 118 Конституции РФ закрепляет законоположение, согласно которому «Судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, арбитражного, административного и уголовного судопроизводства», раздельные виды судопроизводства регулируются различными процессуальными кодексами.
 
По тексту решения (стр. 32) суд приводит следующую формулировку: «В системе межотраслевого взаимодействия антикоррупционного и гражданского законодательства положения ст. 1080 ГК РФ являются единственным механизмом, позволяющим обеспечить дифференциацию ответственности и достижение баланса конституционно защищаемых ценностей, публичных и частных интересов на основе вытекающих из принципов справедливости и юридического равенства критериев разумности, справедливости, соразмерности и пропорциональности. (постановления от 24.03.2017 № 9-П, 08.12.2017 № 39-П, 18.11.2019 № 36-П, от 02.07.2020 № 32-П)».
 
Статья 1080 ГК РФ «Ответственность за совместно причиненный вред» не имеет никакого отношения к искам в порядке ст. 235 ГК «Обращение в доход РФ имущества, в отношении которого не представлены доказательства его приобретения на законные доходы». В процессе аргументации противоречивого и абстрактного решения суд обращается к искусственно выведенным формулам и принципам под видом конституционно-правовых интерпретаций, прикрывая незаконность и необоснованность.
 
Далее по тексту решения следует, что «В целях квалификации действий причинителей вреда как совместных могут быть учтены согласованность, скоординированность и направленность этих действий на реализацию общего для всех намерения, то есть может быть принято во внимание соучастие в любой форме, в том числе соисполнительство, пособничество и т.д. (п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 №49, абз. 1 п. 22 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53)».
 
Пленум ВС РФ от 30.11.2017 №49, на который ссылается суд, «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении вреда, причиненного окружающей среде» в п. 9 формулирует правила привлечения к солидарной ответственности: «Лица, совместно причинившие вред окружающей среде, отвечают солидарно».
Пленум ВС РФ от 21.12.2017 №53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» гласит: абз. 1 п. 22 «если несколько контролирующих должника лиц действовали совместно, они несут субсидиарную ответственность за доведение до банкротства солидарно».
В обоснование решения суд ссылается на постановления, которые не могут быть применимы в настоящем споре т.к. не имеют никакого отношения к иску в порядке ст. 235 ГК РФ.
 
Обосновывая решение суд указал, что нелегальную связь с подконтрольными организациями Ю. и Б. обеспечивали поверенные, к которым суд отнес Ю., ЮН., ЮА., БИ., БМ., ЧВ., ЧМ., СМ., Иванову Ю.М. (стр. 33 решения), придав номинальность оформления на них акций и долей компаний.
Это обстоятельство, по мнению суда, подтверждается документами, обнаруженными в жилище С. М.Б., что для незаконного обогащения ответчики использовали заранее разработанный план, который реализовывался ими совместно и поэтапно.
Суд посчитал доказанным, что из документов, обнаруженных в жилище С. М.Б., следует, что для незаконного обогащения ответчики использовали заранее разработанный план, который реализовывался ими совместно и поэтапно.
 
Следует критически отнестись к выводам суда о том, что в изъятых следственными органами у С. М.Б. ноутбуке и флеш-карте, приведены схемы владения активами компаний группы «М», структура данного холдинга, разработанные для Ю. М.В. варианты перехода прав на акции и доли в уставных капиталах обществ, обеспечивающие сохранение контроля над ними в период занятия поста высшего должностного лица субъекта Российской Федерации. Также на электронных носителях размещены проекты и копии договоров о переуступке прав на эти активы между доверенными лицами и в пользу иностранных компаний, которые подготовлены в соответствии с разработанными сценариями.
 
Во-первых, доказательства, на которые ссылается суд, фигурируют в рамках незавершенного уголовного дела. Флеш-карта и ноутбук не исследовались в ходе настоящего судебного заседания. Подлинность изъятого не проверялась.
В соответствии с действующим Уголовно-процессуальным и Гражданско-процессуальным законодательствами, доказательства непосредственно исследуются в ходе судебного заседания и проверяются на предмет их относимости, допустимости и достаточности. В рамках рассмотрения уголовного дела доказательство не исследовалось, не проверялось и не описано, как достоверное и подтверждающее конкретные обстоятельства в итоговом судебном решении по уголовному делу, имеющему для данного гражданского дела силу, устанавливающую конкретные обстоятельства.

В настоящем гражданском деле доказательства не могут быть оценены на предмет их допустимости по смыслу положений ст. 59, 60 ГПК РФ. Судом не исследовался вопрос о том, кто именно осуществлял подготовку указанных документов, и кто является владельцем изъятой флэш-карты. В материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства, которые бы, указывали на то, что именно С. М.Б. являлась владельцем флэш-карты и автором тех документов, на которые указывают суды, как на «некую» ее аффилированность к Ю. М.В.
Флэш-карта и ноутбук были изъяты в рамках обыска по уголовному делу в отношении Уфимцева, а не в рамках расследования уголовного дела в отношении Ю. М.В.
Утверждение, что схемы владения активами компаний группы «М», структура данного холдинга, варианты перехода прав на акции и доли в уставных капиталах обществ были разработаны для Ю. М.В. для обеспечения сохранения контроля над обществами носит надуманный характер и ничем не подтверждено.
Все имеющиеся сведения на электронных носителях, а также проекты и копии договоров о переуступке прав на эти активы между участниками обществ в пользу иностранных компаний носят официальный характер и свидетельствуют о деятельности Обществ.
Отсутствует какая-либо связь между документами, которые Общества принимали, утверждали и подписывали с Ю. М.В. и Б. В.В.
Представление интересов участников Обществ по доверенностям С. М.Б. и П. Н.С. носит законных гражданско-правовой характер в соответствии с действующим законодательством (Глава 10 ГК РФ).
 
19. Принимая решение суд указал, что Ю.О.В., Ю.К.И. и П. М.П., действуя в интересах и по поручению Ю.Н.Е. и Ю. А.М., предоставили им свои счета для банковских переводов и осуществили финансовые операции по направлению за рубеж денежных средств компаний группы «М» и их обналичиванию. Тем самым выполнили пособническую роль в совершении коррупционного правонарушения.
В соответствии с п. 2 ст. 10 ГК РФ если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны.
 
Иск в порядке 235 ГК, не расследует коррупционные правонарушения. Пособник это лицо, содействовавшее совершению преступления ч. 5 ст. 33 УК РФ.
Суд необоснованно ссылается на п. 2 ст. 10 ГК РФ «Не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу РФ», которая не применима даже в скомпилированном виде в порядке рассмотрения иска об «изъятие имущества законность приобретения, которого не подтверждена».
 
Суд посчитал (стр. 36 Решения), что может не принять доводы лица, злоупотребившего правом, обосновывающие соответствие своих действий по осуществлению принадлежащего ему права формальным требованиям законодательства (п. 5 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 № 127).
 
При этом, п. 5 гласит: «Таким образом, непосредственной целью названной санкции является не наказание лица, злоупотребившего правом, а защита прав лица, потерпевшего от этого злоупотребления. При определении в уставе или внутреннем документе акционерного общества в качестве мест проведения общих собраний акционеров населенных пунктов, находящихся вне пределов РФ».
По искам в порядке ст. 235 ГК «изъятие имущества законность приобретения, которого не подтверждена» нет потерпевших.
Суд необоснованно ссылается на письмо ВАС РФ, которое не имеет отношения к рассматриваемым правоотношениям.
 
20. На стр. 40 решения, суд указал, что «каждый из ответчиков осознавал свою пособническую роль, понимал, что является держателем нелегального капитала, получал за это незаконное вознаграждение и направлял его на приобретение личного имущества. Таким образом, по мнению суда, они совершили самостоятельные коррупционные правонарушения».
В данном случае суд изобретает новую терминологию - понятие «коррупционного правонарушения» в Федеральном законе N 273-ФЗ, а также в иных федеральных нормативных правовых актах отсутствует^[1].
 
21. Заключение специалиста Б.В.П.
В ходе судебного заседания к материалам дела было приобщено заключение специалиста Б.В.П. доктора экономических наук, кандидата технических наук, доцента, директор центра стратегического прогнозирования и планирования Института экономической политики и проблем экономической безопасности Финансового университета при Правительстве Российской Федерации.
15.2. Как следует из ответов эксперта он пришел к следующим выводам.
Размер денежных средств из полученных дивидендов, возвращенных в виде займов в компании (принадлежащих одним и тем же бенефициарным владельцам) ООО «ООС», ООО «Р», ООО «УМШ», АО «С» за период 2018–2024 годы составил ХХХ,00 рублей.
15.3. Общая сумма долга (тело долга и проценты по договорам) компаний ООО «ОС», ООО «Р», ООО «УМШ» перед Ю.Н.Е. по договорам пере-уступки права требования (цессии) по состоянию на 31.03.2024г. составляет ХХХ рублей., в том числе ХХХ рублей тело долга и ХХХ рублей начисленные проценты.
15.4. Итоговая сумма полученной материальной выгоды в виде дивидендов и прибыли, фактически оставшейся в распоряжении ответчиков и иностранных компаний после уплаты налогов и передачи займов российским юридическим лицам, составляет ХХХ рублей.
 
Судом данное заключение не оценено и не описано в судебном решении, что свидетельствует о неполноте и немотивированности вынесенного судебного акта.
 
22. Нарушение прав и законных интересов ответчика Б.а В.В.
 
В судебном заседании ответчиками было заявлено ходатайство о невозможности рассмотрения дела без решения вопроса в отношении ответчика Б.а В.В.
На стр. 6 суд, сославшись на ст. 119 ГПК РФ и п. 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.06.2008 № 13 «О применении норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении и разрешении дел в суде первой инстанции» отказал объявлении Б.а В.В. в розыск ссылаясь на то, что объявление розыска ответчика в порядке ст. 120 ГПК РФ является правом, а не обязанностью суда.
 
Суд умышленно искажает действительное содержание диспозиции ст. 120 ГПК РФ, согласно которой: «При неизвестности места пребывания ответчика по требованиям, предъявляемым в защиту интересов Российской Федерации… судья обязан вынести определение об объявлении розыска ответчика».
Пленума ВС РФ от 26.06.2008 № 13, устанавливает право суда выполнить обязанность об объявлении ответчика в розыск, как при подготовке дела, так и во время судебного разбирательства. В Постановлении приводится альтернатива обязанности объявления в розыск на определенном этапе судопроизводства. Объявление в розыск ответчика при неизвестности его места пребывания по искам Российской Федерации является обязательным и безальтернативным.
Пленум ВС РФ от 26.06.2008 № 13 «п. 22. Розыск ответчика через органы внутренних дел по требованиям, указанным в статье 120 ГПК РФ, может быть объявлен по определению судьи как при подготовке дела, так и во время его судебного разбирательства».
Пленум устанавливает право суда выполнить обязанность об объявлении ответчика в розыск, либо при подготовке дела, либо во время судебного разбирательства. В Постановлении приводится альтернатива объявления в розыск на определенном этапе судопроизводства. Объявление в розыск ответчика при неизвестности его места пребывания по искам РФ является обязательным и безальтернативным. Данное умышленное внесение в решение суда заведомо ложной интерпретации Пленума Верховного суда РФ от 26.06.2008 № 13 впервые появилось в решении Центральным районным судом г. Челябинска 8 мая 2024 по гражданскому делу №2–3407/2024.
По фактам служебного подлога ст. 292 УК РФ и ст. 305 УК РФ - Вынесение заведомо неправосудных решения, в адрес Председателю СК РФ было подано заявление о возбуждении уголовного дела. Однако ложная интерпретации Пленума Верховного суда РФ от 26.06.2008 № 13 повторилась в апелляционном определении 30.07.2024 Челябинского областного суда и в настоящем судебном решении.
 
23. Налоги. Изъятие имущества в доход государства.
 
В ходе судебного заседания представитель третьих лиц - управления ФНС России по Челябинской области и межрайонной ИФНС России № 28 по Челябинской области З.Е.В. пояснила, что в ходе камеральных проверок фискальным органом дана оценка полноте удержания и уплаты обозначенного налога. По результатам нарушений не выявлено и, что начисленные дивиденды и налог с них они перечислили ответчикам и в бюджет соответственно.
 
Суд оценил представленные прокурором в материалы дела справки о доходах и суммах налога физического лица (справки о доходах физического лица), а также сведения деклараций по налогу на прибыль организаций надлежащими доказательствами получения ответчиками дивидендов и распределенной прибыли.
При этом эти же документы свидетельствуют о выполнении ответчиками обязательств перед государством об уплате налогов, что свидетельствует об ином размере полученных дивидендов, нежели фигурируют в исковом заявлении.
 
На стр. 23 суд признает «денежные средства в размере 4 444 021 728 руб., начисленные кипрским организациям, в качестве дохода, полученного Ч. В.В., Ю.Н.Е., Ю.В.М. и Ю.А.М. в результате владения имеющими коррупционное происхождение активами группы компаний «М». Следовательно, на основании пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ они подлежат взысканию в казну РФ».
Примененные судом положения являются оспоримыми т. к. ст. 235 ГК РФ - изъятие имущества законность приобретения, которого не подтверждена ответчиком, не образует факт коррупционного правонарушения.
 
Суд отказывает в заявлениях ответчиков об исключении из заявленных истцом требований сумм налогов с дивидендов, уплаченных их доверителями и иностранными компаниями, а также выданных ответчиками займов компаниям группы «М».
 
В данной части суд ссылается на пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ, которая по мнению суда, относит «возможность принудительного изъятия у собственника в доход государства имущества, когда им не представлены в соответствии с законодательством РФ о противодействии коррупции доказательства его приобретения законным путем. В решении указано, что каких-либо исключений, как следует из названной нормы, законодатель в ней не предусмотрел, ссылаясь на п. 5.3 постановления от 29.11.2016 № 26-П, что по буквальному смыслу вышеуказанной нормы имущество, в отношении которого государственным (муниципальным) служащим не представлено сведений, подтверждающих его приобретение на законные доходы, подлежит изъятию в целом, независимо от того, что в какой-то части затраты на его приобретение могли быть произведены из законных доходов».
КС в п. 5.3 постановления от 29.11.2016 № 26-П разъяснил, что по буквальному смыслу вышеуказанной нормы имущество, в отношении которого государственным (муниципальным) служащим не представлено сведений, подтверждающих его приобретение на законные доходы, подлежит изъятию в целом, независимо от того, что в какой-то части затраты на его приобретение могли быть произведены из законных доходов.

Приходится констатировать, что на ответчиков; Ю. В.М., Савранскую М.Б., Ю.Н.Е., Ю.К.И., Ивановой Ю.М., Ю.О.В., П. М.П., согласно ст. 2 ФЗ № 230-ФЗ подпункт 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ не распространяется т.к. указанные лица не являются чиновниками и их супругами, а также несовершеннолетними детьми.
 
Пункт 5.3 постановления Конституционного суда от 29.11.2016 № 26-П содержит утверждение «подлежит изъятию в целом, независимо от того, что в какой-то части затраты на его приобретение могли быть произведены из законных доходов», в том же п. 5.3 «изъятие в целом имущества, происхождение которого презюмируется как незаконное, может повлечь в нарушение статьи 55 (часть 3) КС РФ. Принимая во внимание право соответствующего собственника доказывать факт приобретения того или иного имущества на законные доходы, не исключает и право суда с учетом фактических обстоятельств конкретного дела обращать в доход государства только ту часть имущества, законность приобретения которой не доказана».
Данный тип исков в порядке пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ появился в России как результат ратификации Конвенции ООН против коррупции.
В Конвенции ООН против коррупции от 31.10.2003 (п.5 ст.31), указано, что «если такие доходы от правонарушений были приобщены к имуществу, приобретенному из законных источников, то конфискации подлежит та часть имущества, которая соответствует оцененной стоимости приобщенных доходов». Конституция РФ в статье 15 ч. 4. закрепляет законоположение, согласно которому общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора).
Таким образом, суд должен был установить какое имущество приобретено Юревичем М.В. и Б.ым В.В. на законные доходы и исключить это имущество из общего объема заявленных исковых требований.
 
Конвенция ООН против коррупции от 31.10.2003 (п.9 ст.31) Положения об аресте и конфискации не толкуются таким образом, чтобы наносился ущерб правам добросовестных третьих сторон. Ст. 5 Конфискация b) если доходы были приобщены к собственности, приобретенной из законных источников, такая собственность без ущерба для любых полномочий, касающихся наложения ареста или замораживания, подлежит конфискации в объеме, соответствующем оцененной стоимости этих приобщенных доходов; 8. Положения настоящей статьи никоим образом не рассматриваются как наносящие ущерб правам действующих добросовестно третьих сторон).
Таким образом, добросовестные приобретатели не могут нести бремя гражданско-правовой ответственности по антикоррупционным спорам и на них распространяются все гарантии добросовестности.
 
Из текста решения, изложенного на стр. 26 следует, что «Вместе с тем в силу пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ имущество, полученное вследствие нарушения антикоррупционных запретов и ограничений, подлежит обращению исключительно в доход Российской Федерации и не может являться объектом гражданского оборота, быть средством платежа и погашения обязательств перед кредиторами.
 
Суд подменяет законодателя и дописывает норму ст. 235 ГК РФ.
В статье 235 ГК РФ нет запретов, ограничений, исключительности и прочих утверждений.
 
 
На стр. 31 решения суда указано, что изъятие имущества, приобретенного за счет доходов от реализации или использования в экономической деятельности имущества, приобретенного лицом в нарушение антикоррупционных запретов во время занятия публично значимой должности,.. согласуется с международными подходами к борьбе с коррупцией (п.п. 4 - 6 ст. 31 Конвенции ООН против коррупции).
 
 
В Конвенции ООН против коррупции от 31.10.2003 (п.5 ст.31) указано, что «если такие доходы от правонарушений были приобщены к имуществу, приобретенному из законных источников, то конфискации подлежит та часть имущества, которая соответствует оцененной стоимости приобщенных доходов»; (п.9 ст.31) Положения об аресте и конфискации не толкуются таким образом, чтобы наносился ущерб правам добросовестных третьих сторон.
Ст. 5 Конфискация b) если доходы были приобщены к собственности, приобретенной из законных источников, такая собственность без ущерба для любых полномочий, касающихся наложения ареста или замораживания, подлежит конфискации в объеме, соответствующем оцененной стоимости этих приобщенных доходов;)
 
Суд умышленно искажает и дополняет самодеятельно формулировки Международных законодательных актов, в Конвенции ООН нет определения «нарушение антикоррупционных запретов» и т.п., суд пытается подогнать Ковенцию под удобные суду формулировки для вынесения несоответствующего закону решения в пользу Генеральной прокуратуры.
 
Несмотря на формулировки, изложенные в судебном решении, фактически никакого участия Ю. М.В или Б.а В.В в руководстве, владении или распоряжении компаниями установлено не было, что подтверждается имеющимися в материалах дела доказательствами.
 
24. Доказывание.
Статья 118 Конституции РФ не предполагает возможности произвольного выбора любых способов и процедур судебной защиты, особенности которых применительно к отдельным видам производства и категориям дел определяются, исходя из Конституции РФ, федеральными конституционными законами и федеральными законами (определения Конституционного Суда РФ от 13 января 2000 года № 6-О, от 8 ноября 2005 года № 399-О, от 29 сентября 2011 года № 1185-О-О, от 16 июля 2013 года № 1160-О, от 26 апреля 2016 года № 735-О, от 19 декабря 2017 года № 2834-О, от 26 ноября 2018 года № 2825-О и др.).
 
Применительно к гражданскому судопроизводству таким федеральным законом является ГПК РФ. Сведения о фактах из тех или иных источников не могут извлекаться судом в произвольном порядке, закон строго регламентирует форму, в которой эти сведения должны быть получены, а именно: в процессуальной форме объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов. Сведения о фактах, полученные в иной не предусмотренной законом процессуальной форме, не могут использоваться для установления фактических обстоятельств дела и обоснования выводов суда об этих обстоятельствах (Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 04.04.2023 № 18-КГ22-163-К4).
 
Стр. 42 судебного решения содержит следующие формулировки. «Предполагается доказывание прокурором совершения таких деяний, причинно-следственной связи между ними и последующим этому приросту имущества ответчика, то есть факта извлечения противоправного дохода за счет своего положения, с его помощью или под его прикрытием (п. 6.1 Постановление КС РФ от 31.10.2024 № 49-П)». Законодатель имплементировал презумпцию вины ответчика, из ратифицированной Конвенции ООН против коррупции 2003 г. при рассмотрении иска в порядке ст. 235 ГК РФ - «изъятие имущества законность приобретения, которого не подтверждена». Суд обязан принимать любые допустимые ГПК РФ доказательства законности доходов независимо от того, когда эти средства были получены, отражены ли они в соответствующей справке (декларации) или были обнаружены государственными органами в ходе проведения контрольных мероприятий (Постановление КС РФ от 29.11.2016 года N 26-П; Обзор судебной практики, утвержденный Президиумом ВС РФ 30.09.2017 г.). Законодатель не разрешил доказывать и рассматривать деяния коррупционной направленности, Конституционный Суд РФ лишь «предполагается доказывание прокурором совершения таких деяний (Постановление КС РФ №26-П). Согласно толковому словарю В.И. Даля, предполагаться — 1. Иметься в качестве намерений, предположений; намечаться. Судебное решение не может основываться на предположении^[2].
 
25. О сроках давности.
На стр. 45 решения суд указал, что «Отмечая роль надзорного органа, Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 31.10.2024 № 49-П разъяснил, что прокурор при предъявление антикоррупционного иска об изъятии в казну государства имущества и денежных средств действует, таким образом, не в целях восстановления нарушенных субъективных гражданских прав публично-правового образования, а в целях защиты общественных и государственных интересов, что соответствует характеру возложенных на прокуратуру Российской Федерации публичных функций (ст. 129 Конституции РФ), связанных с поддержанием правопорядка.
Наряду с этим органом конституционного контроля сформирован правовой подход о неприменимости института давности, если лицо, нарушившее закон, препятствовало выявлению противоправного деяния. Иначе возникала бы возможность злоупотребления правом с целью избежать ответственности по причине истечения срока привлечения к ней.
В связи с этим недобросовестное поведение лица, совершившего деяния коррупционной направленности, должно лишать его оснований рассчитывать на данный институт как средство защиты своих незаконных интересов (постановление Конституционного Суда РФ от 14.07.2005 №9-П).
В связи с этим недобросовестное поведение лица, совершившего деяния коррупционной направленности, должно лишать его оснований рассчитывать на данный институт как средство защиты своих незаконных интересов (постановление Конституционного Суда РФ от 14.07.2005 № 9-П)
При таких обстоятельствах сроки давности на требования прокурора по настоящему иску не распространяются».
Суд необоснованно отказал в применении сроков давности. «Правовой институт срока давности имеет общепризнанный, универсальный характер, его правовая сущность и содержание остаются неизменными вне зависимости от отраслевой принадлежности. При этом только законодатель, исходя из конституционно значимых целей и самостоятельных конституционно защищаемых ценностей, вправе устанавливать и изменять сроки давности привлечения к ответственности» П КС РФ 14.07.2005 № 9-П.)
«Спорное» Постановление КС РФ от 31.10.2024 № 49-П, о том что нормы главы 12 ГК РФ «Исковая давность» в части антикоррупционных исков, не соответствуют требованиям Конституции РФ.
КС РФ указал относительно ранее вынесенных решений по вопросу сроков исковой давности: Препятствием для вынесения Постановления КС от 31.10.2024 № 49-П о сроках исковой давности в ГК РФ, не явилось то обстоятельство, что в Определении от 19 декабря 2019 года № 3559-О, а затем в Постановлении 2022 года № 27-П КС РФ указывал на применимость сроков исковой давности к данным правоотношениям, урегулированным ФЗ № 230-ФЗ «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам». Это значит, что два решения не действуют в части, но на основании какой нормы права, КС РФ может одним решением изменить другое?
КС может исправить описку, погрешность или неточность (ст. 82 ФКЗ N 1), но данный закон не содержит норму о том, что последнее в хронологическом порядке решение КС имеет преимущественную силу или может менять другие решения КС РФ. Помимо указанных, Определение № 3559-О и Постановление № 27-П, существует большое количество решений в которых КС РФ доносит обязательное определение «Никто не может быть поставлен под угрозу неблагоприятных последствий на неопределенный или слишком длительный срок. Наличие сроков, в течение которых для лица во взаимоотношениях с государством могут наступить неблагоприятные последствия, представляет собой необходимое условие применения этих последствий».
Перечислим некоторые: Постановление от 20.07.1999 № 12-П: «установление срока для предъявления претензий предполагает такую его продолжительность, которая не лишала бы смысла ни само право на предъявление претензий, ни соответствующую процедуру их рассмотрения»; Постановление от 27.04.2001 № 7-П: «Поддержание - в целях обеспечения конституционных гарантий прав и свобод граждан - баланса публичных интересов государства и частных интересов субъектов, участвующих в гражданско-правовых отношениях, диктует необходимость установления ограничительных сроков»; Постановление от 14.07.2005 № 9-П: «не быть преследуемым по истечении определенного срока с момента совершения деяния, с тем чтобы достигалась правовая защищенность и не подвергалось посягательствам право на защиту, которое было бы скомпрометировано, если бы суды выносили решения, основываясь на неполной в силу истекшего времени доказательственной базе»; Постановление от 24.06.2009 № 11-П: «целью установления соответствующих сроков давности является как обеспечение эффективности реализации публичных функций, стабильности правопорядка и рациональной организации деятельности правоприменителя, так и сохранение необходимой стабильности правовых отношений и гарантирование конституционных прав лица, совершившего деяние, влекущее для него соответствующие правовые последствия, поскольку никто не может быть поставлен под угрозу возможного обременения на неопределенный или слишком длительный срок». Постановление от 24.03.2017 № 9-П: «законодатель в пределах своих дискреционных полномочий вправе устанавливать, изменять и отменять сроки исковой давности в зависимости от целей правового регулирования и производить их дифференциацию при наличии к тому объективных и разумных оснований, а также определять порядок их течения во времени. Соответственно, эти законоположения сами по себе также не могут расцениваться как нарушающие конституционные права и свободы»; Определение от 03.11.2006 № 445-0: «Институт исковой давности в гражданском праве имеет целью упорядочить гражданский оборот, создать определенность и устойчивость правовых связей, дисциплинировать их участников, способствовать соблюдению хозяйственных договоров, обеспечить своевременную защиту прав и интересов субъектов гражданских правоотношений, поскольку отсутствие разумных временных ограничений для принудительной защиты нарушенных гражданских прав приводило бы к ущемлению охраняемых законом прав и интересов ответчиков и третьих лиц, которые не всегда могли бы заранее учесть необходимость собирания и сохранения значимых для рассмотрения дела сведений и фактов. Применение судом по заявлению стороны в споре исковой давности защищает участников гражданского оборота от необоснованных притязаний и одновременно побуждает их своевременно заботиться об осуществлении и защите своих прав», Постановление от 20.07.2001 № 20-П: и т.д. Как быть с ними, для возможности изменения одним решением других нужны поправки в ФКЗ от 21.07.1994 N-1 и специальная процедура.
19.6. На стр. 42 решения суд также указал, что «обращает внимание, что указание прокурором на ст. 169 ГК РФ приведено в исковом заявлении в качестве обоснования того, что в период замещения Юревичем М.В. и Б.ым В.В. муниципальной и государственных должностей законодательство предусматривало гражданско-правовые последствия за допущенные ими нарушения ст. 97 Конституции Российской Федерации и ст. 6 Закона № З-ФЗ, ч. 3.2, 4 ст. 12.1 Закона № 273- ФЗ».
Статья 169 ГК РФ в действовавшей к моменту вступления в силу подпункта 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ, особо выделяла опасную для общества группу недействительных сделок - так называемые антисоциальные сделки, противоречащие основам правопорядка и нравственности, к числу которых безусловно относятся заключенные в результате коррупции сделки, поскольку акты коррупции в соответствии с Конвенцией ООН против коррупции от 31.10.2003 угрожают стабильности и безопасности общества, подрывают демократические институты и ценности, этические ценности и справедливость, наносят ущерб устойчивому развитию и правопорядку. То есть все полученное по ним сторонами суд обязан взыскивать в доход Российской Федерации в соответствии со статьей 169 ГК РФ.
Статья 169 ГК РФ «Недействительность сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности», к настоящим правоотношениям не применима, а выводы суда незаконны, по следующим обстоятельствам.
-Иск Генпрокуратуры содержит требование об обращении в доход РФ дивидендов, полученных в ходе обычной хозяйственной деятельности компаний. Прокурор не оспаривал решений Совета директоров о начислении дивидендов. Никакие сделки не оспариваются и не упоминаются в иске, в отсутствие оспариваемых сделок нет оснований для применения ст. 169 ГК РФ.
- Из статьи 169 ГК РФ Федеральным законом от 7.05. 2013 г. N 100-ФЗ исключена конфискационная санкция, позволявшая суду взыскивать в доход государства всё полученное по антисоциальной сделке. Упомянутый в действующей редакции ст. 169 ГК РФ закон, который мог бы урегулировать данную конфискационную санкцию, до сих пор не принят.
- Старая редакция ст. 169 ГК сегодня неприменима: Закон, смягчающий или отменяющий ответственность либо иным образом улучшающий положение лица, имеет обратную силу. "Обзор судебной практики Верховного Суда РФ N 3 (2018)", Постановление КС РФ от 17.07.2023 N 42-П
Определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 12.03.2024 N 69-КГ23-15-К7 «Для применения статьи 169 ГК РФ необходимо установить, что цель сделки, а также права и обязанности, которые стороны стремились установить при ее совершении, либо желаемое изменение или прекращение существующих прав и обязанностей заведомо противоречили основам правопорядка или нравственности и хотя бы одна из сторон сделки действовала умышленно. Сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, влечет общие последствия, установленные статьей 167 ГК РФ (двусторонняя реституция).
Для применения статьи 169 ГК РФ необходимо установить, что цель сделки, а также права и обязанности, которые стороны стремились установить при ее совершении, либо желаемое изменение или прекращение существующих прав и обязанностей заведомо противоречили основам правопорядка или нравственности и хотя бы одна из сторон сделки действовала умышленно.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в определении от 8 июня 2004 года № 226-О, ст. 169 ГК РФ указывает, что квалифицирующим признаком антисоциальной сделки является ее цель, то есть достижение такого результата, который не просто не отвечает закону или нормам морали, а противоречит - заведомо и очевидно для участников гражданского оборота - основам правопорядка и нравственности.
Поскольку в обоснование требований суд в том числе ссылается на ст. 169 ГК РФ, следует отметить, что сделки, недействительность которых регламентирована в ст. 169 ГК РФ в настоящем деле не фигурируют и не упоминаются, а дивиденды не являются предметом преступления и не являются имуществом, изъятым из оборота.
Сделки по отчуждению акций и долей соответствовали гражданскому законодательству, цель совершения сделок не противоречила основам правопорядка и нравственности, а соответствовала цели совершения ординарных гражданско-правовых договоров, что исключает применение ст. 169 ГК РФ. Все доходы, полученные в результате не оспоренных и не признанных совершенными с целью, противной основам правопорядка или нравственности, носят законный характер и не могут быть предметом антикоррупционного иска.
Сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, влечет общие последствия, установленные статьей 167 ГК РФ (двусторонняя реституция).
Недопустимость изъятия в доход государства, всего полученного по сделке, оспоренной по ст. 169 ГК РФ, подтверждаются практикой Верховного Суда РФ и иных судов, в которой было отказано в обращении имущества в доход государства в качестве последствий недействительности сделки.
Положения антикоррупционного законодательства не содержат норм, позволяющих в качестве применения последствий недействительности взыскивать в доход государства полученное по сделке с предпологаемым коррупционным имуществом.
Таким образом, вопреки доводам, изложенным в решении суда, положения ст. 169 ГК РФ не позволяют обратить в доход государства имущество, полученное по недействительной сделке, тем более что вопросы свариваемости сделок судом не рассматривались.
По делам о признании недействительными сделок, совершенных с целью, противной основам правопорядка или нравственности (ст. 169 ГК РФ), как следует из п. 1 ст. 181 ГК РФ, срок исковой давности составляет три года (п. 3 ст. 166 ГК РФ). Последние сделки, которые совершил Ю.М.В. по отчуждению акций были заключены в 2003 году, что свидетельствует об истечении сроков давности. Ходатайства о восстановлении срока давности истцом заявлено не было.
При этом положения указанной статьи не могут подменять собой ни нормы подп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ, ни конфискацию как меры уголовно-правового характера, поскольку никто не может быть повторно наказан за одно и то же правонарушение (ч. 1 ст. 50 КС РФ) и для применения каждой из указанных мер ответственности требуется установление предусмотренного законом состава правонарушения, отличного от предмета доказывания по спору о недействительной сделке.
 
В связи с вышеизложенными обстоятельствами следует вывод о незаконности и необоснованности постановленного судом 23 января 2025 года решения, которым исковые требования Заместителя Генерального прокурора РФ действующего в интересах Российской Федерации, к Ю.В.М., Ю.Н.Е., Ю. А.М, Б.В.В, Б.И.Б., Ч.В.В., Ч.М.Н., С. М.Б., И.Ю.М., Ю.О.В., Ю.К.И., Б.М.Ф., Ю. М.В., П.М.П. о взыскании в пользу государства денежных средств, об обращении взыскания на долю в уставном капитале предприятия удовлетворен в полном объеме и наличием оснований для его отмены с принятием нового решения об отказе в удовлетворении иска.
 
На основании вышеизложенного, руководствуясь ст.ст. 320-322, 328 Гражданского процессуального кодекса РФ, прошу:
 
1.       Отменить решение Центрального районного суда г. Челябинска от 23 января 2025 года по гражданскому делу № 2-1128/2025.
2.                   Принять по делу новое решение, которым отказать в удовлетворении исковых требований заместителя Генерального прокурора Российской Федерации, действующего в интересах Российской Федерации.
 
д.ю.н., проф., адвокат И.Л. Т рунов
«16» марта 2025 года
 
 
 

[1] Статья: Особенности применения взысканий за совершение коррупционных правонарушений (Галина Е.) ("Ревизии и проверки финансово-хозяйственной деятельности государственных (муниципальных) учреждений", 2024, N 8)
[2] Пленума ВС РФ от 29.11.2016 N 55 "О судебном приговоре". ч. 4 ст. 14 УПК РФ