Кассационная жалоба по делу АО «МАКФА», продолжение
6. Неправильное определение предмета доказывания.
Решение суда должно формироваться на основе материалов, полученных в ходе осуществления контроля антикоррупционными органами в зависимости от статуса должностного лица. К гражданско-правовой ответственности за коррупционное правонарушение привлекаются лица, входящие в закрытый перечень лиц подлежащих проверке в соответствии ч. 2 ст. 17 ФЗ № 230-ФЗ.
В гражданском судопроизводстве факты, связанные с коррупционным происхождением активов, подконтрольностью бизнеса, управления хозяйственными обществами через родственников и доверенных лиц, создания противоправных сообществ не могут устанавливать (п. 5.5 Постановления КС РФ от 29.11.2016 № 26-П) элементы составов коррупционных преступлений и образуют предмет доказывания по уголовному делу. Подмена одного вида судопроизводства другим является недопустимой (Определение КС РФ от 21.07.2022 № 2069-О).
Статья 87 УПК РФ предусматривает проверку доказательств путем сопоставления их с другими доказательствами, подтверждающими или опровергающими проверяемое доказательство, в их совокупности, установление их источников получения, что невозможно сделать при производстве по гражданскому делу ввиду отсутствия в распоряжении суда всех материалов уголовного дела. Отсутствие гарантий непосредственного исследования доказательств не соответствует неотъемлемому свойству права на судебную защиту (п 5 П. КС РФ 19.06.2023 № 33-П).
В предмет доказывания по гражданским делам по заявлению прокурора об обращении в доход РФ имущества, в отношении которого государственным (муниципальным) служащим не представлено сведений, подтверждающих его приобретение на законные доходы (пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ и ст. 17 Закона № 230-ФЗ; Закон № 273-ФЗ), входят следующие обстоятельства:
- отнесение должности, замещаемой лицом, к должностям, в отношении которых Федеральным законом № 230-ФЗ предусмотрен контроль, перечисленных в ч. 1 ст. 2 Федерального закона № 230-ФЗ (п. 2.20 Приказа Генпрокуратуры России от 10.10.2022 № 581). Следует учесть, что в силу того, что в п. 1.1 ч. 1 ст. 2 Федерального закона № 230-ФЗ включены лица, освобожденные от государственных должностей РФ, прокурору необходимо доказать, что лица занимали соответствующую должность, определенную Указом Президента РФ от 11.01.1995 № 32 «О государственных должностях РФ».
- приобретение имущества в период замещения лицом должности, предполагающей контроль за соответствием расходов этого лица его доходам (п. 4 Постановление Конституционного Суда от 09.01.2019 №1-П);
- приобретение имущества на сумму, превышающую его (их) общий доход за три последних года, предшествующих отчетному периоду (обзор судебной практики Президиума Верховного Суда РФ 30.06.2017);
- принадлежности спорного имущества лицам, замещающим (занимающим), замещавшим (занимавшим) одну из должностей, перечисленных в части 1 статьи 2 Федерального закона № 230-ФЗ, супруге (супругу) и несовершеннолетним детям (п. 2.20 Приказа Генпрокуратуры России от 10.10.2022 № 581);
- соразмерность сумм указанного имущества и доходов лица (Постановление Конституционного Суда РФ от 04.07.2022 № 27-П);
- подтверждение приобретения имущества на законные доходы (Определение Конституционного Суда РФ от 06.06.2017 N 1163-О);
- размер превышения расходов над доходами (Обзор судебной практики по делам по заявлениям прокуроров об обращении в доход Российской Федерации имущества, в отношении которого не представлены в соответствии с законодательством о противодействии коррупции доказательства его приобретения на законные доходы, утвержденный Президиумом Верховного Суда РФ 30.06.2017).
Обозначенное имущество должно быть приобретено в собственность лицом, замещающим (занимающим) или замещавшим (занимавшим) одну из должностей, указанных в п. 1 ч. 1 ст. 2 ФЗ № 230-ФЗ, а также лицами, указанными в ч. 2 ст. 2 ФЗ № 230-ФЗ, а также его супругой (супругом) и несовершеннолетними детьми.
В оспариваемом решении суда, как и в апелляционном определении, не приведены достоверные, достаточные и допустимые доказательства, которые бы свидетельствовали о наличии хоть одного из перечисленных сведений дающих основания утверждать, что Юревич М.В. совершил коррупционное правонарушение, приобретал или владел имуществом, несоразмерным его доходам за период времени пребывания на государственных должностях.
7.Привлечение к гражданско-правовой ответственности лиц, не входящих в перечень, предусмотренный антикоррупционным законодательством, является существенным нарушением ч. 1 ст. 3 ФЗ № 230-ФЗ.
В нарушение ч. 1 ст. 3 ФЗ № 230-ФЗ, указаний КС РФ на недопустимость расширительного толкования норм об ответственности, суд удовлетворил иск к ненадлежащим ответчикам.
Челябинский областной суд в обжалуемом определении указал, что спорное имущество ответчиками, не входящими в перечень лиц, подпадающих под ФЗ №230-ФЗ, получено ими при запрещенном антикоррупционным законодательством содействии Юревича М.В. и Белоусова В.В. в период занятия последними муниципальной и государственными должностей с целью скрытого и незаконного обогащения.
Кроме того, из текста апелляционного определения следует, что ответчики совершили самостоятельные коррупционные правонарушения, потому что они не только не приняли мер по предупреждению коррупции, как того требует законодательство, но и активно способствовали Юревичу М.В. и Белоусову В.В. в совершении ими актов коррупции. Они обеспечивали скрытность владения должностными лицами коррупционными активами, участвовали в преобразовании их структуры, масштабировании бизнеса, выводе и легализации незаконно нажитого имущества. Каждый из них осознавал свою пособническую роль, понимал, что является держателем нелегального капитала, получал за это незаконное вознаграждение и направлял его на приобретение личного имущества (стр. 116-117).
С данными выводами согласиться нельзя т.к. они противоречат требованиям закона, не подтверждены фактическими обстоятельствами, выводы судов являются ни чем иным, как умозаключениями, не нашедшими своего подтверждения в достаточных, достоверных и допустимых доказательствах.
В Постановлении КС РФ от 29.11.2016 № 26-П указано, что законодатель в целях соблюдения баланса публичных и частных интересов ограничил круг лиц, за чьими расходами осуществляется контроль, теми членами семьи государственного (муниципального) служащего, которые, ведут с ним общее хозяйство, а именно супругой (супругом) и их несовершеннолетними детьми (п. 2 ч. 1 статьи 2 ФЗ № 230-ФЗ). Ограничение круга лиц, в отношении которых допускается контроль, обеспечивает реализацию защиты как публичных, так и частных интересов. Сужение или расширение этого круга прокурором недопустимо. В предмет доказывания по гражданскому делу не входит доказывание фактов того, что активы, не принадлежащие должностным лицам, их супругам и несовершеннолетним детям, имеют с ними связь и коррупционное происхождение.
С учетом положений пп. «а» п. 1, п. 3 ч. 4 ст. 4, ч. 4 ст. 8, ч. 3 ст. 12 ФЗ № 230-ФЗ заявление об обращении в доход РФ может быть в отношении закрытого перечня лиц и имущества: должностное лицо, его супруг (а) и несовершеннолетние дети; земельных участков, других объектов недвижимости, транспортных средств, ценных бумаг (долей участия, паев в уставных (складочных) капиталах организаций), цифровых финансовых активов, цифровой валюты, а также денежной суммы, эквивалентной стоимости такого имущества, если его обращение в доход РФ невозможно.
Согласно п. 5.4. Постановления КС РФ от 29.11.2016 № 26-П, федеральный законодатель в целях соблюдения баланса публичных и частных интересов ограничил круг лиц, за чьими расходами осуществляется контроль, теми членами семьи государственного (муниципального) служащего, которые, как правило, ведут с ним общее хозяйство, а именно супругой (супругом) и их несовершеннолетними детьми (пункт 2 части 1 статьи 2 Федерального закона "О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам"). При этом КС РФ неоднократно указывал на недопустимость расширительного толкования закона, применительно к мерам ответственности, к которым относится принудительное изъятие имущества (Постановление от 29.11.2016 № 26-П, от 27 мая 2008 года N 8-П; определения от 8 февраля 2001 года N 33-О, от 1 июня 2010 года N 841-О-П и др.).
Все перечисленные в решении суда физические лица, кроме Юревича МВ и Белоусова ВВ никогда не являлись государственными или муниципальными служащими, их супругами и несовершеннолетними детьми, не могут быть субъектами предполагаемого коррупционного правонарушения и поэтому не входят в круг лиц, у которых может быть принудительно изъято имущество и не могут быть принудительно лишены права собственности в порядке подп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ.
Статьей 17 ФЗ № 230 «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» определен закрытый круг лиц, у которых может быть изъято имущество в порядке подп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ. Согласно указанной норме, подлежащее изъятию имущество, может принадлежать как самому государственному (муниципальному) служащему, так и членам его семьи - супруге (супругу) и несовершеннолетним детям. Изъятие имущества и контроль за расходами иных лиц (аффилированных, связанных, подконтрольных) ФЗ № 230 не предусмотрен.
Возложение негативных последствий презюмируемого нарушения на государственного служащего связано с тем, что именно государственный служащий выступает лицом, с которым могут быть связаны те или иные коррупционные нарушения.
КС РФ неоднократно указывал на недопустимость расширительного толкования закона, применительно к установленным мерам ответственности, к которым относится принудительное изъятие имущества (Постановление от 29.11.2016 № 26-П, от 27 мая 2008 года N 8-П; определения от 8 февраля 2001 года N 33-О, от 1 июня 2010 года N 841-О-П и др.). В Определении Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 18.10.2022 N 47-КГПР22-7-К6 прямо указано на недопустимость изъятия имущества в порядке подп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ у родителей государственного служащего.
Презумпция предполагаемого коррупционного правонарушения и санкция за его нарушение распространяется исключительно в отношении прямо указанных в законе лиц, а именно государственного служащего, его супруга и несовершеннолетних детей.
Ограничение круга лиц, в отношении которых допускается контроль, обеспечивает реализацию защиты как публичных, так и частных интересов. Сужение или расширение этого круга прокурором недопустимо, поскольку влечет ограничение обеих групп интересов. Из этого следует, что в предмет доказывания по гражданскому делу не входит доказывание фактов того, что активы, не принадлежащие должностным лицам, их супругам и несовершеннолетним детям, имеют с ними связь и коррупционное происхождение.
Апеллянты также оспаривают тезис, приведенный на стр. 133 апелляционного определения, что «владение Юревичем В.М. и Белоусовым В.В. группой компаний «Макфа» носило скрытый характер в целях продолжения совмещения должностей государственной службы с предпринимательской деятельностью. Для этого они привлекли своих родственников и доверенных лиц. В этой связи Юревичем М.В. и Белоусовым В.В. были приняты меры, направленные на исключение каких- либо прямых связей, в том числе финансовых, указывающих на принадлежность им компаний-ответчиков по делу. Вместе с тем из приведенных выше свидетельских показаний по уголовному делу следует, что, занимая публичные должности, они отождествляли себя с данным бизнесом».
Оспаривая свидетельские показания, ответчики не соглашаются с приведенным выводам по следующим основаниям.
Показания свидетелей, на которые ссылаются суды, носят предположительный характер и даны лицами, с которыми у Юревича М.В. в той или иной степени, сложились неблагоприятные отношения. Кроме того, и Юревич М.В., и Белоусов В.В., действительно имели прямое отношение в АО «Макфа», но исключительно ДО занятия государственных должностей. Данная информация была общеизвестной и публичной, что не исключало заблуждения о принадлежности Юревичу М.В. и Белоусову В.В. АО «Макфа» и после вступления в государственные должности.
При этом следует обратить внимание суда кассационной инстанции, что Юревич Н.Е. и Юревич В.М., как и Юревич М.В. и Белоусов В.В. изначально являлись акционерами АО «МАКФА» и приобретали компанию совместно с ответчиками-должностными лицами, за собственные средства.
Челябинский областной суд также определил роль ответчицы Юревич Н.Е., «как входившая в круг лиц, которые привлечены Юревичем М.В. для владения и управления группой компаний «Макфа» (стр. 133).
Юревич Наталья Евгеньевна владела акциями спорных компаний с октября 1995 года, за счет личных денежных накоплений приобретала акции у физических лиц – акционеров ОАО «Челябинская макаронная фабрика», о чем свидетельствуют передаточные распоряжения, которые были внесены АО «Южно-уральская регистрационная палата» в реестр. С декабря 1995 года Юревич Н.Е. за счет личных денежных средств начинает приобретать акции физических лиц – акционеров ОАО «Сосновский комбинат хлебопродуктов». Доказательство - регистрационный журнал реестра акционеров «СКХП» с 12.05.1994 по 17.12.1997.
Таким же способом акции приобретались и Юревичем В.М., что также подтверждается достоверными доказательствами.
Эти приобретения были сделаны еще до занятия Юревичем М.В. государственной должности.
То есть, еще на стадии приобретения предприятий члены семьи – Юревич В.М., Юревич Н.Е. Юревич М.В. определили порядок и размер их участив в коммерческих обществах, принимали участие в работе компаний, являлись фактическими, а не номинальными владельцами, как их представляет Генеральная прокуратура. Приобретение акций никем не оспорено, не признано недействительным, деятельность компаний носила законный характер и до вынесения Центральным районным судом г. Челябинска и Юревич Н.Е. и Юревич В.М. свободно владели и распоряжались своими акциями и долями в спорных обществах.
8.Должностной подлог и вынесение заведомо неправосудного решения.
Выводы судов противоречат действующему законодательству. В обоснование не соответствующего закону утверждения суды умышленно искажают решение КС РФ, на которое ссылаются. Так на стр. 34 решения указано: «Согласно Закону № 273-ФЗ и правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации (постановление от 29.11.2016 № 26-П, определение от 06.06.2017 № 1163-0) по обстоятельствам коррупционных правонарушений органы прокуратуры осуществляют собственную проверку и принимают самостоятельное решение о направлении в суд заявления об обращении в доход Российской Федерации имущества, полученного вследствие коррупционного правонарушения».
Однако, в Законе № 273-ФЗ такого утверждения нет, а в судебных актах КС РФ, на которые ссылается суд (Постановление от 29.11.2016 № 26-П, Определение от 06.06.2017 № 1163–0) содержится противоположный смысл: «Последствием выявления в ходе проведения контроля направление соответствующих материалов в органы прокуратуры, которые организуя прокурорский надзор осуществляют собственную проверку и принимают самостоятельное решение о направлении в суд».
Таким образом, можно заключить, что суд умышленно исказил правовой смысл судебных актов с целью вынесения заведомо неправосудного решения.
На стр. 36 решения суда изложено: «На возможность проверки законности приобретения чиновником имущества до 01.01.2012, а также конституционности данного подхода, Конституционный Суд РФ указал в определениях от 25.10.2018 № 2552-0 по жалобе Лопырева Г.А. и от 02.10.2019 № 2653-0 по жалобе Захарченко Д.В. и Семыниной М.А., оспаривавших, в том числе, обращение в доход государства имущества, полученного ими до 2012 года».
Конституционный суд РФ не делал таких выводов, не менял принцип недопустимости обратной силы закона ст. 54 Конституции РФ и не признавал законность проверки приобретения чиновником имущества до 01.01.2012 г., а указал, что данный вопрос не входит в полномочия и не относится к компетенции Конституционного суда.
Определение КС РФ от 25.10.2018 № 2552-0 по жалобе Лопырева гласит: «Определение же того, какие доходы Г.А. Лопырева и членов его семьи связаны с коррупционной деятельностью заявителя как лица, осуществлявшего публичные функции, равно как и установление периода получения таких доходов, требует исследования фактических обстоятельств и оценки доказательств, что не входит в полномочия КС РФ».
Определение КС РФ от 02.10.2019 №2653–0: «Проверка же законности и обоснованности вынесенных по делу заявителей правоприменительных решений, в том числе с точки зрения правильности установления и исследования фактических обстоятельств конкретного дела, не относится к компетенции КС РФ».
Суд умышленно искажает правовой смысл судебных актов с целью попытки обоснования заведомо неправосудного решения.
Страница 42 решения: «в силу прямого указания ст. 208 ГК РФ сроки давности к рассматриваемым отношениям неприменимы. Применение сроков исковой давности, как того просят ответчики, придает актам коррупции смысл и перспективу, что не соответствует позиции КС (постановление от 29.11.2016 №26-П)».
В решении суда содержание не соответствует действительности, что является интеллектуальный подлогом. Постановление КС РФ от 29.11.2016 N 26-П вообще не содержит упоминания о сроках давности и содержит прямо противоположное утверждению суда: «При допустимости ограничения федеральным законом того или иного права в соответствии с конституционно одобряемыми целями следует использовать не чрезмерные, а только необходимые и строго обусловленные этими целями меры. Юридическая ответственность может наступать только за те деяния, которые законом, действующим на момент их совершения, а всякое исключение из него должно быть выражено прямо и недвусмысленно, т.е. предусмотрено непосредственно в законе».
Согласно ст. 208 ГК РФ, на требования о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ, исковая давность не распространяется.
Однако, суть решения по иску об изъятии акций и долей коммерческих предприятий не относится к неимущественным правам и нематериальным благам.
Закон гласит об обращении в пользу государства имущества (пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ), в то время как нематериальными благами (ст. 150 ГК РФ) являются; жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация и иные нематериальные блага. Это подтверждается правовыми позициями, изложенными в постановлении КС РФ от 29.11.2016 № 26-П. Так, п. 5 обозначенного постановления КС РФ прямо предусматривает, что имущество переходит в собственность РФ в соответствии с пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ, которое закрепляет одно из оснований прекращения права собственности, а именно принудительное изъятие у собственника имущества по решению суда и обращение его в доход государства при недоказанности законного происхождения доходов, направленных на его приобретение. Кроме того, в п. 5.5 Постановления КС РФ от 29.11.2016 № 26-П обозначается, что взыскание в доход государства может быть обращено лишь на прямо указанное в ней имущество (недвижимость, транспортные средства, акции и т.п.), а в п. 5.6 Конституционный Суд отмечает, что требования прокурора связаны с разрешением вопроса о судьбе права собственности на имущество. Таким образом, КС РФ связывает реализацию прокурором полномочий ст. 17 Федерального закона № 230-ФЗ с переходом права собственности от одного субъекта к другому, а не с деятельностью по реализации защиты нематериальных благ или интересов общества, в связи с этим положения ст. 208 ГК РФ неприменимы.
Даже по делам о признании недействительными сделками, совершенной с целью, противной основам правопорядка или нравственности (ст. 169 ГК РФ), как следует из п. 1 ст. 181 ГК РФ, срок исковой давности по требованиям о признании таких сделок не действительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года, то есть срок исковой давности, направленным на защиту общества, так же применяется.
На стр. 46 решения суда указано: «Суд также не находит оснований для удовлетворения заявленных в ходе судебного заседания ходатайств об объявлении ответчика Белоусова В.В. в розыск в порядке ст. 120 ГПК РФ».
Суд умышленно искажает действительное содержание диспозиции ст. 120 ГПК РФ, согласно которой: «При неизвестности места пребывания ответчика по требованиям, предъявляемым в защиту интересов Российской Федерации… судья обязан вынести определение об объявлении розыска ответчика».
Суд апелляционной инстанции не устранил нарушений закона. В решения умышленно вносятся заведомо ложные сведения, противоправно интерпретируя Пленум Верховного суда РФ на стр. 46 решения: «Из содержания п. 22 Постановления Пленума ВС от 26.06.2008 № 13 следует, что объявление розыска ответчика в порядке ст. 120 ГПК РФ является правом, а не обязанностью суда».
Пленум ВС РФ от 26.06.2008 № 13 устанавливает право суда выполнить обязанность об объявлении ответчика в розыск, как при подготовке дела, так и во время судебного разбирательства. В Постановлении приводится альтернатива обязанности объявления в розыск на определенном этапе судопроизводства. Объявление в розыск ответчика при неизвестности его места пребывания по искам РФ является обязательным и безальтернативным.
Пленум ВС РФ от 26.06.2008 № 13 «п. 22. Розыск ответчика через органы внутренних дел по требованиям, указанным в статье 120 ГПК РФ, может быть объявлен по определению судьи как при подготовке дела, так и во время его судебного разбирательства».
На стр. 28 решения суда изложено, что ответчики Депутаты ГД РФ, М.В. Юревич и В.В. Белоусов использовали помощников депутатов для ведения коммерческой деятельности. В решении умышленно указано, что представитель Юревичей Трунов И.Л. являлся помощником депутата Государственной Думы VII и VIII созывов Белоусова В.В. с 2016 по 2023 гг. Данные обстоятельства не соответствуют действительности, о чем суду достоверно известно из документов. Адвокат Трунов И.Л. общественным помощником депутата Государственной Думы VIII созыва Белоусова В.В. не являлся и удостоверения помощника депутата не получал.
В решении суда стр. 28 указано: «использовали статус депутатов и их помощников, т.е. имело место сращивание властных и бизнес функций одних и тех же лиц». Общеизвестно, что помощник депутата на общественных началах не наделен властными полномочиями. Статья 39 «Права и обязанности помощника» Закона № З-ФЗ "О статусе сенатора РФ и статусе депутата ГД..» - содержит ряд ограничений для помощников на общественных началах, запрет на бесплатный проезд, запрет пользование залами для официальных лиц.. ст. 37 (кардинально различает) помощник работающий по срочному служебному контракту, являющийся федеральным государственным гражданским служащим. Законодательство о государственной гражданской службе РФ распространяется на таких помощников в полном объеме, на помощника на общественных началах – нет.) Суд умышленно исказил действующее законодательство с целью придания видимости законности вынесенного решения и давления на адвокатов, тем более что действия адвокатов Трунова И.Л. и Айвар Л.К представителей ответчика, не являлись предметом спора.
Также на стр. 28 решения суда и стр. 95 апелляционного определения указано: «В частности, помощником депутата Государственной Думы VII и VIII созывов Белоусова В.В. с 2017 по 2023 гг. выступала Айвар Л.К. Примечательно, что в этот период времени (в 2018 году) она действовала в интересах связанной с Юревичем В.М. ЧАКОО «Сантракс Груп Лимитед» при заключении с Величко Я.И. договора найма квартиры в г. Москве с ежемесячным платежом 31 тыс. долларов США».
Очередной факт давления на адвоката. Суд располагал договором аренды, согласно которому Айвар Л.К. выступала как адвокат, действующий на основании ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», выполняющий поручение доверителя на подписание от его имени договора аренды.
Суд апелляционной инстанции подтверждает вывод суда первой инстанции, что компании ответчики имели своих представителей во власти не только в лице депутатов нижней палаты парламента, но и в лице их помощников, последние, будучи руководителями коммерческих организаций, использовали статус депутатов и их помощников, т.е. имело место сращивание властных и бизнес функций одних и тех же лиц;
назначение перечисленных лиц на указанные должности позволило Юревичу М.В. и Белоусову В.В. контролировать хозяйственно-финансовые процессы в аффилированных организациях и напрямую влиять на них; Юревич М.В. и Белоусов В.В. фактически использовали помощников депутатов Государственной Думы для ведения своей коммерческой деятельности, что в силу ст. 37 и ст. 39 Закона №3-Ф3 не относится к их службе и компетенции, не входит в их права и обязанности.
Очевиден правовой нигилизм, свидетельствующий в недостоверном изложении и интерпретации закона, умышленно подменяются понятия, помощник депутата - гос служащий и помощник депутата на общественных началах, нет . Помощники депутатов на общественных началах, как, собственно, и помощники, работающие по трудовому договору, не обладают статусом лиц, наделенных властно-распорядительными полномочиями.
Далее на странице 29 решения суд изложил: «Указанное, по убеждению суда дополнительно подтверждает связь ответчиков между собой, консолидацию позиции и единство направленности деятельности».
Очевидно, что суды пытаются опорочить адвокатов являющихся представителями ответчиков по делу и относят их к категории лиц, имевших единство направленности коррупционной деятельности. Суд умышленно не упоминает что адвокаты Трунов И.Л. и Айвар Л.К. были помощниками депутата на общественных началах, иное профессиональная деятельность помощника депутата ГД РФ, образует дисциплинарное правонарушение, в том числе влекущее лишение статуса адвоката. Доктора юридических наук, профессора права, Академики РАЕН, входившие в совет не парламентских партий при Председателе ГД РФ и возглавлявшие Общероссийскую политическую партию, все это суд умышленно не упоминает.
Во время судебного заседания аналогичные оценки законной деятельности адвокатов по оказанию юридической помощи своим доверителям, которые можно при желании истца оценить как противоправные, звучали от представителей Генеральной прокуратуры, как в заседаниях, так и в перерывах. Что оценивается, как противоправное давление.
В решении суда, описание деятельности помощников Депутатов ГД РФ, М.В. Юревича и В.В. Белоусова приводит к недопустимому расширительному толкованию пп.8 п.2 ст.235 ГК РФ, ст. 17 Федерального закона № 230-ФЗ. Данные нормы изъятия имущества в пользу государства, не распространяется на случаи нарушения государственным служащим обязанности воздерживаться от предпринимательской деятельности и является категорически недопустимым. Единственным последствием нарушения данной обязанности является прекращение полномочий депутата Государственной думы (пп.в ч.1 ст.4 Федерального закона от 08.05.1994 №3-Ф3 "О статусе сенатора РФ и статусе депутата ГД РФ"). В связи с вышеперечисленным, полагаем, что судом совершен служебный подлог и вынесено заведомо неправосудное решение. Мотивом служит стремление извлечь выгоду неимущественного характера, обусловленное таким побуждением, как личная заинтересованность в виде стремления к карьерному росту.
9.Недопустимые доказательства.
Доказательствами по делу являются полученные надлежащим образом сведения о фактах, на основании которых суд, рассматривающий дело, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих заявленные требования, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела.
В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями ч. 3 ст. 123 Конституции РФ и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принципы состязательности гражданского судопроизводства и равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.
Конституция РФ в ч. 2 ст. 50 при отправлении правосудия в Российской Федерации устанавливает категорический запрет на использование доказательств, которые получены с нарушением федерального закона. Согласно п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2003 N 23 "О судебном решении" решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (ст. ст. 55, 59 - 61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.
Доказательства в гражданском процессе должны быть допустимыми, относимыми и достаточными (ч. 2 ст. 50 Конституции РФ). Согласно ст. 60 ГПК РФ недопустимыми доказательствами признаются такие доказательства, которыми в соответствии с законом не могут подтверждаться обстоятельства дела (Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 18.08.2020 N 57-КГ20-6-К1, 2-311/2019). В силу ч. 2 ст. 55 ГПК РФ доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда. Указанная правовая позиция отражена в Определении Конституционного Суда РФ от 27.03.2018 N 724-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Векшина Геннадия Юрьевича на нарушение его конституционных прав ч. 7 ст. 67 и положением ч. 2 ст. 71 ГПК РФ".
Исключение судом доказательств в гражданском процессе осуществляется на основании ходатайства стороны после исследования доказательств и изучения мотивов стороны, свидетельствующих о недопустимости доказательства. В судебном заседании 06 мая 2024 представителем ответчиков Юревича В.М., Юревич Н.Е., Юревича М.В. и Юревича А.М. адвокатом Труновым И.Л. (т. 163 лд 56-62) заявлено ходатайство о недопустимости доказательств. Проверка материалов, представленных Истцом на предмет достоверности не проводилась, их оценка при рассмотрении дела по существу не давалась. В ходе судебного заседания обстоятельства, изложенные в представленных Истцом материалах на их достоверность, не проверялись (ч. 1 ст. 191 ГПК РФ).
В обоснование исковых требований истцом были представлены материалы уголовного дела по обвинению Юревича М.В. и других лиц в совершении ряда преступлений, свидетельствующих по мнению истца о коррупционной направленности в действиях ответчиков в период исполнения ими должностных обязанностей во время нахождения последних на государственной службе, которые Ответчики считают недопустимыми.
Анализ недопустимости доказательств, на основании которых суды первой и апелляционной инстанции приняли незаконное и необоснованные судебные акта приводится в приложении №1 к настоящей кассационной жалобе стр. 49-62 (на 14 листах).
10.Нарушение конституционного принципа подсудности
Гражданское дело №2–3407/2024 было рассмотрено Центральным районным судом г. Челябинска (судом общей юрисдикции) с нарушением правил подсудности.
Существо спора заключается в определении принадлежности акций и долей в уставных капиталах обществ бывшим государственным служащим – Юревичем М.В. и Белоусовым В.В. и при выявлении несоответствия доходов имуществу, обращение взыскания путем передачи в собственность РФ.
Статья 22 ГПК РФ закрепляет правила подсудности, согласно которым, исковые дела с участием граждан, организаций, органов государственной власти, органов местного самоуправления о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов, по спорам, возникающим из гражданских, семейных, трудовых, жилищных, земельных, экологических и иных правоотношений; дела по корпоративным спорам, связанным с созданием юридического лица, управлением им или участием в юридическом лице, являющемся некоммерческой организацией, за исключением некоммерческих организаций, дела по корпоративным спорам которых федеральным законом отнесены к подсудности арбитражных судов (п. 1 и 8 ч. 1).
Спор, разрешённый судом общей юрисдикции, относится к корпоративным спорам, подпадающим под исключительную компетенцию арбитражных судов.
В силу законоположений п. 2 ч. ст. 225.1 АПК РФ, споры относительно прав на акции и доли в уставном капитале, а также об обращении взыскания на акции и доли и доли в уставном капитале юридических лиц, их истребовании являются корпоративными и относятся к исключительной компетенции арбитражных судов.
В обоснование иска Генеральная прокуратура ссылается на ФЗ N 273-ФЗ от 25.12.2008 г. «О противодействии коррупции» и пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ. При этом, для обращения долей в уставных капиталах и акций Обществ суд установил принадлежность обращенного в доход РФ имущества Юревичу М.В. и Белоусову В.В. То есть судом фактически разрешался спор о праве. В силу п. 2 ч. 1 ст. 225.1 АПК РФ настоящий спор является корпоративным и относится к исключительной подсудности (компетенции) арбитражного суда.
При таких обстоятельствах ссылки на ФЗ N 273-ФЗ от 25.12.2008 г. «О противодействии коррупции» ФЗ от 03.12.2012 г. «О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам» и пп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ и обращение с исковым заявлением в суд общей юрисдикции являются нарушением правил исключительной подсудности арбитражного суда.
Статьи 2, 18, 46 (часть 1) и 47 (часть 1) Конституции РФ гарантируют право каждого на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, выступает в качестве одной из составляющих права на судебную защиту, гарантируя беспрепятственный доступ к правосудию.
Данное право предполагает, что надлежащий суд должен быть сформирован в установленном законом порядке и состоять из судей, обладающих соответствующей компетенцией и наделенных полномочиями с соблюдением установленных законом требований (Постановление Конституционного Суда РФ от 16.07.2009 № 14-П).
Согласно п. 56 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.06.2021 № 16 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции» решение суда подлежит безусловной отмене ввиду нарушения правил подсудности.
11.Нарушение прав и законных интересов ответчика Белоусова В.В.
Суд рассмотрел исковое заявление в отношении лица, находящегося в розыске (безвестно отсутствующее), не обеспечив обязательное участие в деле адвоката (нарушение ст. 50 ГПК РФ) и не выполнит требования ст. 120 ГПК РФ об объявлении лица в розыск.
Суд апелляционной инстанции исказил правовой смысл требований ст. 50 и 120 ГПК РФ, указав на стр. 146, что «доводы представителей ответчиков о рассмотрении дела в отсутствие ответчика Белоусова В.В. и не доказанности факта нахождения его за пределами Российской Федерации не влекут отмену состоявшегося решения, так как Белоусов В.В. надлежащим образом уведомлен судом по месту жительства. При рассмотрении дела суд исходил из нахождения его в розыске в связи с уголовным преследованием, в связи с чем мотивированно отклонил ходатайства о назначении ему представителя в порядке ст. 50 ГПК РФ и объявлении его в розыск. Нахождение в производстве Центрального районного суда г. Челябинска дела № 2–4286/2024 по заявлению о признании Белоусова В.В. безвестно отсутствующим не свидетельствует о необходимости назначении ему представителя, поскольку не имеется вступившего в законную силу судебного акта, которым Белоусов В.В. признан безвестно отсутствующим».
Во-первых, суд апелляционной инстанции искажает фактические обстоятельства.
Белоусов В.В. в настоящее время не находится и не может находится в розыске в связи с вынесением судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда РФ определения от 27.12.2023 г. об отмене приговора Московского городского суда от 02.08.2022 и апелляционного определения от 16.05.2023 г. Постановление об объявлении Белоусова В.В. в розыск было принято судьей Московского городского суда Гуровым А.А. Не проверив обстоятельств отсутствия Белоусова В.В. в суде, судья написал, что он скрылся, в связи с чем объявил розыск в отношении осужденного Белоусова В.В. т.е. розыске объявлен на основании наличия обвинительного приговора. КАККАЯТО МУТЬ?
В настоящее время приговор отменен, Белоусов В.В. не является осужденным, в связи с чем его розыск любым уполномоченным лицом является незаконным, кроме розыска который должны осуществлять органы МВД по заявлению его родственников, как пропавшего безвести.
Во-вторых, суд апелляционной инстанции использует взаимоисключающие формулировки. С одной стороны, судебная коллегия указывает, что Белоусов В.В. уведомлен судом по месту его последнего жительства, с другой стороны, указывает, что он находится в розыске.
Попытки суда апелляционной инстанции придать видимость законности действий суда первой инстанции относительно нарушения прав и законных интересов ответчика Белоусова В.В. с целью отказать ответчикам в удовлетворении жалоб, даже при наличии безусловных оснований для его отмены, не основывается на действующем законодательстве.
Белоусов В.В. привлечен к участию в деле в качестве ответчика. В его отношении вынесено решение, которым напрямую затронуты его конституционные права (право на судебную защиту ст. 46 Конституции РФ, право частной собственности ст. 35 Конституции РФ)
Решением суда были установлены юридически значимые обстоятельства в отношении Белоусова В.В., он был признан фактическим собственником акций и долей в уставных капиталах обществ, которые были обращены в доход Российской Федерации.
Так, ни при подготовке дела к судебному разбирательству, ни при рассмотрении дела по существу, суд не установил, где проживает ответчик Белоусов В.В.
Из материалов, представленных Истцом следует, что ответчик Белоусов В.В. объявлен в международный розыск и место нахождения его неизвестно. Данное обстоятельство было установлено при подготовке дела к судебному разбирательству.
В судебном процессе не участвовало лицо, которое бы представляло интересы Белоусова В.В.
Статья 50 ГПК РФ. В соответствии со ст. 50 ГПК РФ суд назначает адвоката в качестве представителя, в случае отсутствия представителя у ответчика, место жительства которого неизвестно.
В ходе судебного заседания было заявлено соответствующее ходатайство, т.к. ответчик Белоусов В.В. никак не был представлен в судебном разбирательстве. Наличие у ответчика Белоусова В.В. постоянное регистрации в г. Челябинске не тождественно месту его проживания. Гражданский кодекс РФ в ч. 1 ст. 20 определяет местом жительства гражданина, место, где он постоянно или преимущественно проживает. Суду было достоверно известно, что Белоусов В.В. по месту регистрации не проживает, что обязывало суд назначить Белоусову В.В. адвоката в качестве представителя. Однако, в удовлетворении заявленного ходатайства было отказано. При этом суд руководствовался предположением о том, что Белоусов В.В. якобы «преднамеренно не пользуется имеющимся у него правом проживать по месту регистрации…» (см. стр. 81 протокола судебного заседания). Несмотря на такое толкование отсутствия Белоусова В.В. по месту регистрации, данного судом, императивность нормы ст. 50 ГПК РФ обязывала суд выполнить процессуальные действия и привлечь к участию в деле адвоката.
После отказа суда в удовлетворении ходатайства, было заявлено другое ходатайство об объявлении Белоусова В.В. в розыск. В силу положений ст. 120 ГПК РФ при неизвестности места пребывания ответчика по требованиям, предъявляемым в защиту интересов Российской Федерации, судья обязан вынести определение об объявлении розыска ответчика. Факт неизвестности места нахождения ответчика Белоусова В.В. подтверждается, заявлением от 09.08.2022 г., которым сын Белоусова В.В., Белоусов А.В. обратился в ОД ОП Центральный Управления МВД России по г. Челябинску об объявлении Белоусова В.В. в розыск, делопроизводством в Центральном суде г. Челябинска (дело №2-4286/2024) по заявлению Бутаковой М.В. о признании Белоусова В.В. безвести отсутствующим и постановлением об объявлении его в розыск.
В судебном заседании было заявлено ходатайство о вынесении определения об объявлении розыска ответчика Белоусова В.В., т.к. без объявления ответчика, место пребывания которого неизвестно, дальнейшее разбирательство в отношении данного лица не представлялось возможным и не соответствовало требованиям закона.
В удовлетворении заявленного ходатайства также было отказано, при этом суд, прибегнул к грубому искажению в толковании данной императивной нормы права. Цитата из решения суда на стр. 46: «Из содержания п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.06.2008 № 13 «О применении норм ГПК РФ при рассмотрении и разрешении дел в суде первой инстанции» следует, что объявление розыска ответчика в порядке ст. 120 ГПК РФ является правом, а не обязанностью суда».
Аналогичную позицию избрала и судебная коллегия (стр. 146 апелляционного определения).
Пленум ВС РФ от 26.06.2008 №13 устанавливает право суда выполнить обязанность об объявлении ответчика в розыск, либо при подготовке дела, либо во время судебного разбирательства. В Постановлении приводится альтернатива объявления в розыск на определенном этапе судопроизводства. Объявление в розыск ответчика при неизвестности его места пребывания по искам Российской Федерации является обязательным и безальтернативным.
Так, согласно с. 22 Постановления Пленума ВС РФ от 26.06.2008 № 13 «Розыск ответчика через органы внутренних дел по требованиям, указанным в статье 120 ГПК РФ, может быть объявлен по определению судьи как при подготовке дела, так и во время его судебного разбирательства».
Подобное намеренное искажение толкования судами Постановления Пленума ВС РФ от 26.06.2008 № 13 с целью обхода закона, которым возложена обязанность суда принять единственно указанное процессуальное решение, является не только основанием для отмены решения суда первой и апелляционной инстанций, но и очевидной демонстрацией заинтересованности судов в исходе дела, в связи с чем 07 мая 2024 года суду первой инстанции был заявлен отвод.
12.Судом первой инстанции нарушено право Юревича В.М. на личное участие в судебном заседании, предусмотренные ст. 35 и 48 ГПК РФ.
Согласно ст. 35 ГПК РФ стороны имеют право на личное участие в рассмотрении дела с использованием всех, предоставленных законом прав и выполнения обязанностей.
Положениями ст. 48 ГПК РФ регламентируется право граждан вести дела лично или через представителя. Многочисленная практика Конституционного Суда и Верховного суда РФ свидетельствует о недопущении судами ограничения права стороны на личное участие в рассмотрении дела (Определение Конституционного Суда РФ от 28.04.2022 N 1013-О, от 27.01.2022 N 94-О, Определения СК по ГД ВС РФ от 09.08.2021 N 38-КГ21-1-К1, от 06.09.2021 N 69-КГ21-12-К7, от 16.05.2022 N 67-КГ22-1-К8, от 26.07.2021 N 5-КГ21-69-К2).
Статья 167 ГПК РФ устанавливает право сторон на личное участие в судебном заседании. Если сторона заявляет ходатайство о личном участии, суд обязан предоставить ей такую возможность. Суд рассматривает ходатайство на судебном заседании и принимает решение о его удовлетворении или отклонении. При удовлетворении ходатайства назначается новая дата судебного заседания. Эти положения обеспечивают право на справедливое судебное разбирательство и участие сторон в процессе, что является важной гарантией защиты их прав и интересов.
Юревич В.М. обратился к суду с заявлением о лично участии в судебном заседании (нотариально удостоверенное заявление было приобщено к материалам дела 06 мая 2024 года том 160 лд 86-87). В протоколе отражено ходатайство представителя Юревича В.М. (том 165 л.д. 29 оборот).
Необоснованный отказ в удовлетворении ходатайства о личном участии стороны в судебном заседании является основанием для отмены судебного решения, что подтверждается практикой (Определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 26.02.2013 № 5-КГ13-9, от 22.05.2018 № 18-КГ18-28).
Кроме того, 06 мая 2024 г. представителем ответчика Юревича В.М. было заявлено ходатайство о приобщении к материалам дела видео пояснений Юревича В.М. по иску и о просмотре видеозаписи с представленными ответчиком доказательствами в судебном заседании. Суд приобщил видеозапись к материалам дела (том 164 л.д. 40–42).
В соответствии со ст. 35 ГПК РФ стороны имеют право давать письменные и устные пояснения по делу. Приобщение к материалам дела письменных возражений не исключало право Юревича В.М. устно изложить его отношение к заявленному иску, что им и было сделано.
Суд не стал обозревать видео пояснения Юревича В.М. из которого очевидно, в том числе, физическое и интеллектуальное состояние, что противоречит утверждениям решения суда о невозможности владения и управления компаниями Юревичем В.М. в связи с его состоянием здоровья.
Согласно ст. 55 ГПК РФ доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.
Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.
Объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей могут быть получены путем использования систем видеоконференцсвязи в порядке, установленном статьей 155.1 настоящего Кодекса, либо путем использования системы веб-конференции в порядке, установленном статьей 155.2 настоящего Кодекса.
Вышеперечисленные обстоятельства свидетельствуют о нарушении судом права Юревича В.М. на личное участие в судебном заседании посредством видео-конференц связи и предоставление доказательства в виде видео записи пояснений Юревича В.М. по иску.
13.Выводы суда о номинальности владения и управления компаниями Юревичем В.М. и Юревич Н.Е. в связи с их состоянием здоровья и отсутствием профильного образования является необоснованной и не может быть принята судом апелляционной инстанции.
Спорными являются выводы суда (стр. 20 решения) о том, что «фактически Юревич В.М. и Юревич Н.Е. не позиционировали себя как участники органов управления юридических лиц. А задокументированные факты многочисленных госпитализаций и приемов в медицинских учреждениях опровергают голословные утверждения ряда представителей ответчиков о том, что Юревич В.М. в ежедневном режиме и с выездом на предприятия лично контролировал их работу и участвовал в ней».
Обратим внимание, что суд в решении ссылается на несколько выборочных медицинские документов, за 2010, 2011 и 2016 годы.
При этом компания была приобретена в 1999 году, Юревич Н.Е. владела акциями и долями в Обществах. Юревич В.М. выполнял управленческие функции как владелец предприятий на протяжении более 30 лет.
На сегодняшний день по прошествии 8 лет с момента приведенного судом обращения в медицинские учреждения, предприятия работают, увеличивают объёмы и рентабельность. Суду представлены документы медицинские документы в отношении Юревича В.М. из государства Израиль (том 164 лд 43-46), где он проходил медицинское обследование в 24.04.2024 году, в которых подтверждается его хорошее состояние здоровья и физическая активность, что противоречит утверждениям суда о номинальности владения Юревич Н.Е. и Юревич В.М. Суд сделал голословные выводы, не подтвержденные фактическими обстоятельствами. Суд не обладая специальными познаниями, сделал вывод о состоянии здоровья Юревича В.М. и Юревич Н.Е. не назначив судебно-медицинскую экспертизу, несмотря на заявленное их представителями, ходатайство (том 169 лд 23-25).
Суд отказал представителям ответчиков в приобщении к материалам дела многочисленных публикаций в различных средствах массовой информации, свидетельствующих о фактическом владении и управлении Юревичем В.М. АО «МАКФА», АО «СМАК», АО Первый хлебокомбинат» и другими компаниями. Юревич Н.Е. не выполняла управленческие функции, она являлась фактическим владельцем компаний и ей принадлежат на праве собственности акции и доли в уставных капиталах.
Кроме того, суд на стр. 20 решения, установил, что «Юревич В.М. и Юревич Н.Е. не имеют профильного образования и опыта работы, необходимого для управления хозяйственной деятельностью предприятий, специализирующихся на выращивании зерновых культур, производстве муки, хлеба и мучных изделий, аренде недвижимого имущества и в области права».
Действительно, Юревич В.М по образованию является строителем. Но и Юревич М.В которому приписывается управление холдингом МАКФА, одновременно с работой депутатом ГД (г. Москва) в 1992 году окончил инженерно-строительный факультет Челябинского государственного технического университета по специальности «инженер-строитель», такой же как и Юревич В.М.
Выводы.
Вышеизложенные обстоятельства свидетельствуют, что решение суда первой и апелляционное определение суда апелляционной инстанции общей юрисдикции не отвечают требованиям законности и обоснованности, судами неправильно определены обстоятельства, имеющих значение для дела; выводы суда первой инстанции, изложенные в решении суда и апелляционного суда в апелляционном определении, не соответствуют обстоятельствам дела; судом применен закон, не подлежащий применению; нарушены и неправильно применены нормы материального и процессуального права; дело рассмотрено в незаконном составе.
На основании изложенного, принимая во внимания допущенные судами многочисленные нарушения, а также руководствуясь ст. 379.7 ГПК РФ,
ПРОСИМ СУД:
Решение Центрального районного суда города Челябинска от 08.05.2024 года и апелляционное определение Челябинского областного суда от 30.07.2024 года по делу №2–3407/2024 отменить полностью и принять по делу новый судебный акт, которым в исковых требованиях Заместителя Генерального прокурора Российской Федерации отказать в полном объёме.
Приложения:
1. Приложение №1 к кассационной жалобе о недопустимости доказательств;
2. Документ, подтверждающий направление настоящей жалобы лицам, участвующим в деле,
3. Квитанция об оплате государственной пошлины,
4. Ордер адвоката Трунова И.Л.;
5. Ордер адвоката Айвар Л.К.;
6. Ответы на адвокатские запросы из Государственной Думы ФС РФ;
Представители ответчиков Юревича В.М., Юревич Н.Е.,
Юревича М.В., Юревича А.М.
адвокат, д.ю.н., профессор - И.Л. Трунов
адвокат, д.ю.н., профессор Л.К. Айвар